Перстень Калиостро

— Зинаида Ардальоновна, — улыбнулась дама. — А вы, наверное, хотите привести ко мне дочь или племянницу? Обязательно приводите! Я не стремлюсь делать моих воспитанниц чемпионками: большой спорт — это тяжело, мучительно и зачастую грязно, но грация и изящество так необходимы каждой девочке! Вот скажите мне, барышни, — обратилась она к трем новеньким, — почему вы пришли к нам в кружок?

— Из-за Таньки Воробьевой, — сказала, чуть потупившись, та, самая бойкая из всех.

— И в чем же дело с Танькой? — продолжила допрос Зинаида Ардальоновна.

— Красивая стала Танька. Мальчишки только на нее и пялятся. Ну мы ее прижали, спрашиваем. На шейпинг, что ли, записалась? Она и рассказала про этот кружок, конкретная вещь, говорит, покруче всякого шейпинга!

— Ладно, барышни, вашим лексиконом позже мы тоже займемся. Теперь вы поняли? — обратилась к Надежде Зинаида Ардальоновна.

— Я поняла, — улыбнулась Надежда, — но моя дочь уже не в том возрасте. Я хотела спросить вас совсем о другом. Альбина Пантелеймоновна Варламова сказала мне, что узнала именно от вас о работе для аккуратной хозяйственной женщины по уходу за инвалидом. Так вот, я хотела бы узнать, кто рассказал вам про эту работу?

— Ах, так вы знакомая Альбиночки! — заулыбалась Зинаида Ардальоновна. — Как же ее самочувствие?

— По-моему, неплохо, — осторожно ответила Надежда. — Так от кого все же вы узнали об этом инвалиде?

— От кого? — Зинаида Ардальоновна неожиданно задумалась. — От кого же… Ну что ты будешь делать, мне ведь все-таки восемьдесят один год…

— Сколько? — переспросила потрясенная Надежда. — Я не ослышалась?

— Восемьдесят один, дорогая моя. Мне в мои годы убавлять возраст как-то несолидно, но на самом деле ведь не так и много.

— И вы еще ведете гимнастический кружок?

— Разумеется, Дорогая моя, во-первых, мне это нетрудно. Во-вторых, мне это интересно. Я очень люблю молодежь и мне с ней легко. В-третьих, пока я занимаюсь гимнастикой, я не чувствую себя старухой!

— Ну и ну! — протянула Надежда и подумала, что с этого дня обязательно будет делать хотя бы утреннюю зарядку.

— Вспомнила! — радостно воскликнула вдруг Зинаида Ардальоновна. — Ну как же я могла забыть! Вот что значит возраст! Ведь мне же адрес инвалида дал Аркаша!

— А кто такой Аркаша? — улыбаясь, переспросила Надежда.

Из-за спины Зинаиды Ардальоновны высунулась нахально улыбающаяся девичья мордашка, усыпанная веснушками, и тоненький голосок пискнул:

— Аркаша — это Ардальоновнин бойфренд!

Зинаида Ардальоновна возмущенно обернулась и цыкнула на свою подопечную:

— Не болтай глупостей, Архипова. Лучше скажи, поперечный шпагат у тебя получается?

Обладательница веснушек моментально испарилась, а Зинаида Ардальоновна повернулась к Надежде со словами.

— Не слушайте ее. Аркаша — мой старинный друг…

Выглядела она при этом достаточно смущенной.

— А как бы мне повидать.., этого Аркадия…

— Николаевича, — продолжила старая гимнастка. — Да очень просто… — она взглянула на часы, — минут через сорок он будет здесь.

Надежда устроилась в уголке, решив дождаться престарелого бой-френда. Цепочка рекламодателей казалась ей нескончаемой, но она решила ни за что не сдаваться и во что бы то ни стало добраться до первоисточника информации, мобилизовав все свои упорство и терпение.

Через полчаса в дверях показался удивительный персонаж, в котором Надежда без труда узнала таинственного Аркашу. Это был маленький худенький аккуратненький старичок в сером пиджачке, лоснящемся от старости, но тщательно вычищенном и выглаженном. Пиджачок напоминал школьную форму прежних лет. Белая рубашка и черный галстук вызывали ассоциации немного похоронные, чему, впрочем, не вполне соответствовала прикрывавшая лысый блестящий череп вышитая яркая тюбетейка. В руке старичок сжимал скромный букетик ландышей. Увидев Надежду, он спросил:

— Не скажете ли, Зинаида Ардальоновна еще не выходила?

— Нет, но скоро занятия закончатся.

А вы, простите, не Аркадий Николаевич?

— Он самый. — Старичок галантно поклонился. — С кем имею честь?

— Лебедева Надежда Николаевна. — Надежда с трудом преодолела желание сделать что-то вроде книксена, хотя она понятия не имела, что это такое. — Я, собственно, вас и жду. Дело в том, что вы передали Зинаиде Ардальоновне адрес инвалида, которому требовался уход и помощь…

— Ах да! И вы хотели бы…

— Не я, но одна моя знакомая. А я хотела бы узнать, от кого вы получили этот адрес.

Если, разумеется, вы смогли бы вспомнить…

— Вспомнить? — Аркадий Николаевич взглянул на Надежду обиженно. — У меня, барышня, склероза вовсе нет. Я все очень даже хорошо помню. Другое дело, что я не могу в точности назвать вам имя того человека…

— То есть? — растерялась Надежда.

— Видите ли, — старичок казался смущенным, — сам не понимаю, как это вышло, но я беседовал с ним, представился ему — это абсолютно точно, но вот его имя…

«А еще говорит, что склероза нету», — рассердилась Надежда.