Перстень Калиостро

Я шагнула в сторону валявшегося на ковре Ларисиного пистолета, но старый супермен уже подхватил его молниеносным движением и отечески мне улыбнулся:

— Не беспокойтесь, девушка, не наклоняйтесь!

Вдвоем с Ларисой они подняли Александра, усадили его в кресло и привязали руки к подлокотникам. На меня они пока не обращали внимания, и я подумала, какими ужасными мы кажемся им со стороны — оба хилые, бледные, бедно одетые, совершенно без сил. Неудивительно, что они не принимают меня в расчет. Саша застонал и открыл глаза.

— Приветик, — ехидно сказала ему Лариса. — Ну что, больше не будешь изображать из себя супермена? Может, скажешь, где мои документы?

— Это не твои документы, — угрюмо сказал Саша, — это документы Долорес.

— Хватит! — заорала Лариса. — Между мной и Долорес нет никакой разницы. Любой, взглянув на меня, подтвердит это. И паспорт у меня на имя Долорес Санчес!

— Только настоящая Долорес, кажется, была лет на десять моложе! — вступила я.

— Это точно, — вздохнул Александр, — и голос у тебя больно противный…

Она ударила его по щеке и продолжала бить, пока пожилой не отвел ее руку.

— Лариса, дорогая, ты тратишь время зря. У нас много дел и мало времени. Ребята осмотрели здесь все, если бы бумаги были в квартире, они бы их нашли. А этот.., наш друг.., долгое время был, как бы это помягче выразиться.., не в себе, поэтому он может и не знать, куда делись интересующие нас документы. Но вот девушка, — он кивнул в мою сторону, — удивительно хорошо осведомлена о наших делах… Насколько я понимаю, это — Мария Грачева, которую наняли сюда в домработницы. Она присматривала за домом и болезненным его обитателем и довольно много здесь разнюхала.

— Кстати, — оживилась Лариса, — ведь ребята сказали, что везут ее в Песочную, а она оказалась здесь. Кого же они взяли?

— С ними уже долгое время нет связи, — неохотно ответил ее собеседник, — но мы это выясним. Так вот, милая девушка, — обратился он ко мне, — мы предприняли по отношению к вам кое-какие шаги, так, на всякий случай…

— Какие еще шаги? — спросила я, внутренне холодея от страшной догадки.

— Где ваш сын, милая? — спросил старый садист елейным голосом.

Я метнулась к телефону и набрала номер свекрови. Трубку снял Модест Никитич.

— Где Лешка? — крикнула я, не здороваясь и не соблюдая никаких приличий.

— Я сам хотел бы это знать, Машенька, — прогнусавил свекор, — они с Валюшей вышли погулять и до сих пор не вернулись! Валюша прекрасно знает, что в два часа мне нужно принимать лекарство.

А сейчас уже три. Они не вернулись даже к обеду!

Я знала, что у них в доме заведен такой порядок: опоздать с каким-нибудь приемом пищи было совершенно невозможно. Скорее земля перевернется. Я бросила трубку и повернулась к старому негодяю.

— Где мой ребенок?

Мерзавец улыбнулся мне ласково.

— Алешенька в полной безопасности и прекрасно себя чувствует.

— Где он? — Я бросилась к нему. — Что вы с ним сделали? — Я уже кричала и трясла старого бандита за плечи.

Лариса еле-еле сумела меня оторвать.

— Согласитесь, Маша, если вы сейчас глупо погибнете из-за своей горячности, вашему сыну это совершенно не поможет.., он останется там, где он сейчас.., и хоть сейчас он в безопасности… — завел волынку мерзавец, потирая шею.

— К черту! — крикнула я, чтобы остановить его несносную болтовню. — Что вам нужно?

— Вы знаете, что нам нужно. Бумаги, деловые бумаги семейства Санчесов. Судя по вашей осведомленности о личности моей… коллеги, — он повернулся к Ларисе, — и также об истории Долорес, вы и об этих документах можете знать гораздо больше, чем следовало бы порядочной домашней работнице. А если вы не знаете, где эти бумаги, что ж, значит, вашему сыну не повезло…

— Старая сволочь! — выпалила я.

— Маша, послушай меня. Не отдавай им бумаги, пока они не привезут ребенка, — подал голос Александр.

— Заткнись! — выпалила я, не оглянувшись. — Все из-за тебя. Плевать мне на бумаги, пусть забирают все, только бы отдали сына!

Я уже совершенно ничего не соображала от страха, мне было совершенно не до Александра и вообще ни до кого. Я бросилась к телефону. Только бы Надежда была дома…

Она была дома.

— Надежда Николаевна, — начала я без предисловий, — я на Шпалерной. Привезите сюда бумаги Санчесов. От этого зависит жизнь моего сына.

— И без фокусов,. — сказал старый бандит, — если она приедет не одна, вы вряд ли когда-нибудь увидите своего сына.

— Никому об этом не говорите, — сказала я Надежде, — и никого с собой не приводите. Лешка у них.

* * *

После Машиного звонка Надежда растерянно заметалась по квартире. Что делать?

Звонить в милицию? Пока она будет объяснять суть дела, да пока те будут собираться… сколько времени пройдет? И потом, припрутся, как стадо слонов, злоумышленники их увидят и слиняют, и тогда ребенок может пострадать. Она вспомнила о номере телефона, что дал ей доктор Крылов и сказал, что звонить туда можно только в экстренном случае. Сейчас как раз такой случай.

Похищение ребенка — куда уж хуже?