Перстень Харома

— Иди сюда, милый, — позвала его Розария, понимая, что лучшим подарком для мужа, прибывшего из командировки в Боро, будет тёплая встреча в постели. Вася не заставил её ждать и обнял тёплое тело Розарии, окутанное сонной невинностью. Они слились в горячем поцелуе, пронзившем Розарию до последнего нервного окончания. Она подалась к Васе, намереваясь его задушить в постели, как что-то оторвало его от неё и с громким криком: «Ах ты, зараза!» — швырнуло любимого к двери.

— Так вот как ты меня ждёшь? — увидела Розария взбешенное лицо Васи Филимонова. Посмотрев в угол возле двери, Розария с удивлением и ужасом увидела второго Васю Филимонова. Вася Филимонов, который припозднился, подошел к Васе, лежащему возле двери, и принялся методично изменять ему внешность, начиная с лица. Вскоре в комнате остался один Вася, а второго, уже совсем не похожего на Васю, нормальный Вася выбросил в окно.

— Что это было? — растерянно спросила Розария, а Вася мстительно ответил:

— Об этом я должен спросить тебя.

* * *

Утром следующего дня Маргина, раскинув симпоты по всей Глаурии, проверила состояние планеты и подопечных ей родных. Если планета особых опасений не вызывала, то подопечные своим поведением её немного нервировали. Прежде всего, Маргину раздражал Мо, который, почему-то, оказался на юге Глаурии и совсем не откликался на её симпоты. Спрятав человеческие эмоции подальше в себя, Маргина подумала, что, возможно, её Мо не просто болтается без дела, а выполняет важную миссию, где выдавать себя своими симпотами не нужно и вредно. Положившись на то, что Мо никогда её не подводил, Маргина успокоилась и пошла в спальню дочери.

Она нашла дочь спящей, но та, немного растормошённая Маргиной вчера, услышав её шаги в огромной спальне, сразу открыла свои глаза и с улыбкой встретила мать.

— Здравствуй, мама, — потянулась Байли и засмеялась, — как я рада тебя видеть.

— У тебя не спальня, а стадион, — сообщила ей продвинутая мать, успевшая увидеть большие спортивные площадки планеты Земля.

Байли улыбнулась, так как Маргина была права: в своей спальне она чувствовала себя песчинкой на безбрежном пляже и, даже, цвет штор на огромных окнах спальни был ярко-золотистого цвета, не говоря о том, что пол покрывали деревянные, медового цвета, панели, украшенные орнаментами с оттенками того же цвета.

— Куда пойдём? — спросила Байли, принимая из появившегося подноса чашку с молоком и крендель с вишней. Поднос тут же исчез, а огненная надпись в воздухе спросила: «Мама будет завтракать?»

— Мама на диете, — иронично сообщила Маргина и спросила:

— Может, зятёк покажется на ясные очи мамы?

Байли тоже впилась в надпись, так как своего «благожелателя» в глаза не видела.

«Я боюсь вас напугать», — бесхитростно сообщила надпись.

— Ничего, — приободрила Маргина, — мы всякое видали.

Но, очевидно, не всё! Маргина даже ахнула, когда перед ней, прямо из воздуха, появилась нескладная, точно сложенная из округлых булыжников фигура, угрюмое лицо которой освещали два глаза, горящих красным пламенем. Вероятно, этими глазами чудище писало в воздухе, потому как его неуклюжие руки, собранные из тех же округлых булыжников, вряд ли смогли бы изобразить что-либо изящное. Окинув великана взглядом, Маргина сразу поняла, почему все комнаты во дворце такие огромные.

— Да, зятёк, с фигурой у тебя не сложилось, — констатировала Маргина и посоветовала: — Пока пиши письма.

Харом тут же, со вздохом, исчез, а Байли, испуганно глядя на Маргину, попросила: — Мама, забери меня отсюда.

— Пойдём, лучше, прогуляемся, — предложила ей Маргина и Байли, не допив молоко, оставила его на тумбочке у кровати, откуда оно незаметно исчезло. Они вышли из дворца, но не пошли прямо, к озеру, а свернули направо и шагали по саду до зарослей жимолости, за кустами которой начиналась поднимающаяся вверх невидимая стенка купола. Байли щипала ягоды и бросала их горстью в рот, а Маргина, погрузив симпоты в землю, проверяла, как глубоко распространяется купол.

Вдруг Байли закричала и выскочила из кустов. Маргина бросилась к ней и сразу увидела причину испуга дочери: за кустами стояло несколько Маргин вперемежку с Байлями. Ощупав их симпотами, Маргина сразу поняла, что никакие они не Байли и Маргины, а самоформирующаяся плазма.

Правда, ощупав окружающее пространство, Маргина ощутила несколько полей, созданных каждой фигурой, которые, к тому же, были самоорганизованные. Что можно ожидать от данной структуры, Маргина не знала, но для неё она опасности не представляла.

— Не бойся, — успокоила она дочь, — я с тобой.

Чтобы проверить реакцию протоплазмы, Маргина разделилась на две Маргины, потом ещё на две. За прозрачным куполом все Маргины скопировали действия Маргины превратившись в толпу карликовых Маргин.

— Мама, прекрати, — возмутилась Байли, — мне и так страшно.

— Мне нужно знать, что от них ожидать, — укоризненно сказала Маргина. — Ты не забыла, что я отвечаю за Глаурию?

— Мне хватило бы, чтобы ты отвечала за внуков, — парировала Байли.