Перстень с поля Куликова... Хроники шести судеб [2-е изд., доп.]

Но и это не все. На большее замахнулся. В газете читаю: «Абрамович приглашает членов съезда также отправиться в городскую думу, а оттуда к Зимнему дворцу».

Что же зал? «Известия» все в точности запечатлевают: «— Не по пути! — кричат ему с мест».

Позорна для Мартова концовка самим же им сотворенной истерии.

В те первые после открытия съезда минуты он вроде было овладел инициативой. Ему удалось, казалось бы, внести сумятицу и замешательство. С помощью, понятно, верных соумышленников, тех, кто давно уже во всем настроен против большевиков. Но ненадолго…

«Правда» (теперь уже «Правда») за 27 октября. В ней отчет о первом заседании. Он проливает свет на то, как дальше все происходило. Сперва сообщается об уже известной нам затее Мартова. Затем как наступил перелом в настроении делегатов. «Правда» пишет, что он произошел после выступления «представителя крейсера „Аврора“ и миноносца „Забияка“».[31]

И тут-то, что явствует из газеты (а Зимний, заметим, уже взят), опозоренная компания меньшевиков и правых эсеров покидает съезд. Вроде бы как хлопнули дверью. Протест, мол! Повод — «Аврора». Причина, безусловно, революция…

Что же еще вырисовывается в таком информационном немногословии? Мало, к сожалению. Еще, разумеется, хочется подробностей. Впрочем, главное схвачено «Правдой» крепко — бой революционных матросов с контрреволюционными меньшевиками.

Но как бы узнать, о чем держал речь представитель крейсера? Кое-какая зацепка есть. Это упомянутая заметка об открытии съезда в «Известиях» за 26 октября, того самого номера, что начал собой хронику паскудных вокруг «Авроры» страстей, заваренных думой, продолженных Керенским и законченных меньшевиками.

Воспользуемся ею. В ней заверение моряков — увы, лишь буквально в однострочном изложении: «…по Зимнему дворцу стреляли только холостыми».

Этим и был разоблачен Мартов. Живо представляю себе, как восприняли делегаты спокойное свидетельство очевидцев.

Рассуждаю дальше: конечно же, выступление авроровца и его товарища задумано специально, как прямая отповедь кликушествам. Трудно говорить о совпадении, о случае.

Но как очутился моряк с крейсера на съезде? Может быть, делегат?

Естественна в поиске ответа мысль разыскать стенограмму. Если она велась, то как не остаться в ней и полному тексту, и фамилии оратора-авроровца, и еще каким-то подробностям и уточнениям.

К счастью, есть в 1928 году выпущенные материалы съезда. Только как же далеки были устроители съезда от заботы о будущих историках тех исторических событий! Это признание факта, это не упрек. Да и кого упрекать! До тонкостей ли парламентарного делопроизводства было в шквально напряженные дни и бессонные ночи? Можно лишь сожалеть, что далеко не все записано и не все записаны. Но и на том огромное спасибо, что все-таки велась стенограмма, пусть очень часто неполная, а иногда только в крайне скупом — протокольном — переложении.

Нашел же в книге такие строчки: «Затем выступает матрос с „Авроры“ и матрос с миноносца „Забияка“ (Олич), которые удостоверяют, что Зимний дворец обстреливался холостыми снарядами…»

В общем-то здесь все, кроме появившейся фамилии Олич, точь-в-точь как в газетах. Но есть дополнение: «…и утверждают, что сообщения матросов дают возможность спокойно продолжать занятия съезда».[32]

Буднично изложено, но каков поистине волнующий подход, государственная, право же, забота, чтобы никто и ничто не помешало вершить нужную для народа работу.

И все-таки, как ни говори, совсем немногое дала стенограмма. Даже фамилия авроровца отсутствует. И кто такой Олич?

Обнаруживаю, что книга содержит списки делегатов съезда. Больше того, эти списки сулят немалое. В них против каждой фамилии пометка о партийной принадлежности и кем избран. Может быть, здесь найду фамилию того, кто выступил от «Авроры».

Не вышло. Нет в списках представителя крейсера.

А об Оличе кое-что есть. Зовут его Федор Владимирович. Он большевик и идет в списке делегатов под номером 300. И еще весьма существенная запись, что матрос с «Забияки» — член ЦИК, Центрального Исполнительного Комитета Советов, но, надо думать, прежнего еще созыва. Неспроста, как думаю, Олич выступал на съезде вместе с авроровцем. Их корабли во время восстания стояли рядом.

Больше ничего стенограмма не проясняла.

Тем не менее некоторые уточнения — и, думаю, небезынтересные — все-таки разыскались в книге видного деятеля революционной Балтики И. И. Вахрамеева. Он участник съезда. И оставил в своих воспоминаниях, помимо иных, свидетельство о том, как и что произошло после провокации Мартова: «После его (Мартова. — В. О.) выступления был сделан перерыв…»

Зачем? Когда продолжаешь читать воспоминания, все сполна узнается. Перерыв сделан, чтобы срочно послать делегатов на крейсер.

Едва ли этой группе поручили уговорить «Аврору» отступиться от революции. Ведь с ними большевик Олич. Значит, вовсе иные цели. Так и есть. Вахрамеев сообщает, что вышло после того, как депутация побыла на крейсере. Она установила то, что мы, впрочем, уже знаем: «…с крейсера был произведен всего один холостой выстрел».