Перстень царицы Савской

Так мы работали без устали, и работа в шахте не останавливалась ни на мгновение, Оливер наблюдал за ней днем, Квик — ночью, и так в течение целой недели, а потом они менялись. Иногда Македа спускалась к нам вниз, чтобы посмотреть, что удалось сделать, и приходила она постоянно в те часы, когда Оливер не был занят. Под тем или иным предлогом они уходили бродить по развалинам подземного города или другим темным закоулкам. Напрасно предупреждал я их, что за каждым их шагом следят и что каждое их слово и движение замечаются шпионами (я дважды натыкался на таких шпионов). Они и слушать меня не хотели.

Оливер только два или три часа в неделю покидал подземный город, чтобы подышать свежим воздухом в течение часа или двух. Он устроил себе постель в комнате жрецов или святилище внутри древнего храма и спал там, охраняемый обычно только верным псом, Фараоном, своим постоянным спутником даже в темной шахте.

Забавно было видеть, как преданное животное мало-помалу привыкло к темноте и как в нем усиливались другие чувства, в частности, обоняние. Постепенно оно изучило все перипетии процесса подрывной работы, и, когда детонатор закладывали на место и все было готово к взрыву, Фараон поворачивался и уходил из туннеля, даже не дожидаясь людей.

Однажды ночью едва не разыгралась та трагедия, которой я боялся, и она наверное разыгралась бы, если бы не этот самый пес Фараон. Около шести часов вечера Оливер освободился после беспрерывного восьмичасового пребывания в туннеле, передав наблюдение за работами Хиггсу, пока Квик не заступит на его место. Я был занят весь день с новобранцами, один полк которых восстал. Большинство солдат в нем заявило, что они желают отправиться домой на сенокос. Самой Дочери Царей пришлось приговорить некоторых из них к суровому наказанию.

Когда мы наконец освободились, Македа, которую предшествующие сцены привели в отчаяние, отослала всех провожатых и попросила меня спуститься с нею вместе в туннель.

У самого входа в туннель она встретила Орма — можно думать, что они условились встретиться там, — и после того, как он доложил ей обо всем сделанном за день, они взяли по лампе и отправились осматривать какой-то закоулок подземного города. Я последовал за ними на некотором расстоянии, не из любопытства и не потому, чтобы я желал увидеть еще какие-нибудь чудеса пещерного города, которыми я был сыт по горло, а потому лишь, что я подозревал, что за ними шпионят.

Они оба скрылись за углом, за которым, как я знал, находился тупик. Я загасил свою лампу, сел на упавшую колонну и стал ждать, пока не увижу свет их лампы, чтобы тогда вовремя отступить. Я был очень подавлен и глубоко задумался, когда вдруг меня вывел из моей задумчивости необычный звук. Я зажег спичку, и она осветила лицо человека, в котором я сразу же признал одного из телохранителей Джошуа, хотя и не мог бы сказать, возвращался ли он оттуда, где скрылись Оливер и Македа, или шел в ту сторону.

— Что ты делаешь здесь? — спросил я.

— Какое тебе до этого дело, врач? — ответил он.

Спичка погасла, и прежде чем я успел зажечь другую спичку, он исчез.

Моим первым движением было предупредить Македу и Оливера, что за ними следят, но потом я подумал, что делать это неудобно и что шпион все равно перестал следить за ними на сегодняшний день, оставил это намерение и пошел в Могилу Царей, чтобы помочь там Хиггсу. Немедленно вслед за мной пришел Квик, задолго до того, как настало его время вставать на работу: он не слишком доверял профессору и не полагался на него как на руководителя по саперным работам. Когда он пришел, мы с Хиггсом покинули душный и тесный туннель и в течение часа или двух занимались каталогизированием и археологическими разысканиями, которые составляли для него сущий отдых.

Устав наконец осматривать древности и поделившись друг с другом опасениями, которые внушало нам поведение Оливера, мы направились к древнему храму. Оливер был там и ждал нас с обедом, который нам приносили из дворца. Поев, мы накормили Фараона и закурили трубки.

Теперь я сказал Оливеру про шпиона, которого я накрыл в то время, как он выслеживал его и Македу.

— В чем дело? — сказал он, покраснев, как это ему свойственно. — Она только повела меня, чтобы показать мне древнюю надпись на колонне в северной части пещеры.

— В таком случае ей скорее следовало бы взять с собой меня, мой мальчик, — сказал Хиггс. — Как выглядит эта надпись?

— Не знаю, — ответил он с виноватым видом. — Она не могла найти ее.

Наступило молчание, которое я прервал.

— Оливер, — сказал я, — я думаю, вам лучше не спать здесь одному. У вас слишком много врагов.

— Глупости, — ответил он, — хотя Фараон действительно беспокоился что-то сегодня ночью, а когда я проснулся среди ночи, мне послышались шаги.

— Приходите сегодня спать во дворец с нами вместе.