Перу. С Бобом и Джерри тропой инков

Вторая моя поездка получилась гораздо интереснее. Тогда удалось побывать в лесах амазонской низменности в национальном парке Ману, а это 13 тысяч квадратных километров нетронутой территории – настоящий рай для зоологов. По видовому разнообразию мир пернатых в этом районе – самый богатый на континенте. Если не ошибаюсь, более пятисот разных видов на каждые пять квадратных километров, от невиннейших колибри до гарпий. Да-да, именно гарпий. Harpia harpija – это самая крупная птица в Южной Америке из семейства ястребиных и название свое полностью заслужила, потому что питается в первую очередь обезьянами и ленивцами. Думаю, и человеку на пути этой гарпии, если она голодна, лучше не попадаться.

Эта вторая поездка произвела на меня гораздо большее впечатление. Но в заповеднике нас сопровождали и защищали надежные проводники. А что будет теперь?

И куда, черт возьми, запропастился Боб? Я исколесил весь Икитос, успел пообедать у Кати, еще час тупо смотрел, уединившись в нашей комнате, на карту, снова, к радости Джерри, окатил его под душем, а индейца все не было.

8

Боб появился лишь затемно и в такой ярости, в какой я его не видел в жизни. Как оказалось, все его контакты в Икитосе, которые он с таким трудом «нарыл» в Лиме, оказались пустышкой.

– Сплошь одни проходимцы, – не вдаваясь в детали, прокомментировал он.

Затем Боб пытался поискать какие-то зацепки самостоятельно. Побывал и на здешнем нелегальном рынке, где торгуют разными запрещенными к вывозу из Амазонии экзотическими товарами: необработанными шкурами «тигрильо» – так перуанцы часто называют оцелота, – кожей анаконд, чучелами разных хищников и засушенными пираньями.

– И еще этим. – Боб не без брезгливости показал мне прокопченную, высушенную голову обезьяны, которая была главным украшением на нехитрых растительных бусах (в процессе мумифицирования по местным рецептам голова сильно уменьшается в размерах). Предполагалось, видимо, что эту «драгоценность» кто-то захочет носить на шее или повесит у себя дома в Париже или Чикаго. Голова обезьяны была обработана тем древним способом, каким дикие племена на Амазонке высушивают отрезанные головы своих врагов.

– Кошачий коготь на этом рынке не котируется, – заметил Боб, отдавая мне обезьянью голову, – другая мафия. Добрался до торговцев живым товаром – редкими животными, но и они по поводу охотников за когтем ничего не знают. Правда, кое-что слышали и даже подумывали, не заняться ли им еще и этим бизнесом, но потом от идеи отказались. У них дела и так идут неплохо, зачем новая морока?

Побывал и на пристани, поговорил с лодочниками – все пожимают плечами. Один кивает на другого, замкнутый круг. Да и вообще среди этой публики проводника не найдешь, их дело река. Доставить туда-сюда – пожалуйста, а берег они знают плохо. Да и просто побаиваются влезать в сельву. Поведали мне о всяких ядовитых пауках, змеях, пчелах. Со старых бамбуков какая-то ядовитая пыль сыплется, кожу обжигает. Куда мы с тобой приехали?

Боб залез под душ и оттуда продолжил свой рассказ:

– Наконец нашел одно шустрое молодое существо – завтра часов в десять обещал зайти, – он якобы какого-то англичанина куда-то возил за когтем, но съездили неудачно. На второй день англичанина так искусали муравьи, что он с воплями повернул назад. Да еще парню, похоже, в тот раз не заплатили, так что он настаивает – деньги вперед, иначе не поедет. Да и вообще какой-то скользкий тип, сам увидишь. Боюсь, заведет в дебри и удерет или сопрет все наши вещи и снова удерет. Либо протаскает нас недели две бессмысленно по сельве, а потом скажет: сделал все что мог – не повезло. Я ему не верю, но решать тебе.

Целый день провел впустую. Надо думать. Может, попробовать просто спуститься по Амазонке, иногда сходя на берег, и попытаться найти коготь так, на удачу? Не знаю.

Последнюю фразу Боб произнес, уже вытираясь. Потом безнадежно вздохнул и пошел ужинать.

Да, если уж не везет, то не везет. Правда, подумал я, стоит, пожалуй, еще поговорить завтра с местными врачами-инфекционистами, а Боба отправить на поиски колдунов. Шаманы наверняка коготь используют, попробовать стоит.

А на «скользкого типа» завтра посмотрим. Если он действительно ненадежен, то с таким в сельву – тут Боб абсолютно прав – лучше не соваться.

9

Следующий день принес надежду. Мы все еще торчали в Икитосе, но уже появилась ниточка.

«Скользкий тип», о котором говорил Боб, был отвергнут категорически – настолько плутовскими оказались глаза у этого щупленького, но шустренького индейца с неразборчивой речью. Он хотел денег, но толком не знал ни единого названия на великой реке, которые мы уже вызубрили в ходе беспрерывного ползания на брюхе вокруг огромной карты перуанской части Амазонии. Нам такой проводник был, конечно, не нужен. Зато к вечеру появились две реальные зацепки, из которых можно было уже всерьез выбирать.

Во-первых, Боб все-таки добрался до местного шамана (или колдуна) по имени Чоко. По словам Боба, по своему интеллектуальному уровню он и в подметки не годился нашему горному Пабло.