Перун. Избранник богов. Часть 1

— Твой брат как — то обмолвился. О том, что магистр сбежал из Старгорода прихватив с собою осколок, хранившийся в совете. Он считает, что у Огнимира есть какой-то план, как изничтожить всю нечисть.

— Светозар жалок и глуп. — Гневно прошипела ведьма. — Он стал чересчур мягок и доверчив. Посему отказывается видеть очевидное.

— И что же?

— Огнимир нас предал. Я не знаю какие интриги и планы он плетёт, но то что власть осколков совратила его окончательно… в этом нет никакого сомнения. Его предательство ещё ой как аукнется. Вот увидишь!

Стены и потолок зашатались, на голову посыпалась пыль вперемешку с паутиной. Потревоженный кот спрыгнул со стола, пошёл по полу в сторону выхода. Сменим ногу избушка вновь успокоилась. Сквозь распахнутую дверь били яркие лучи восходящего солнца.

Он долго не сводил взгляда с багрового горизонта. Где-то за пределами долины послышался громкий звериный рёв. Непохожий ни на что ранее им услышанное. Ему завторили ещё с десяток глоток.

— Проклятые змии. — Ругнулся в сердцах паренёк. — Ненавижу гадов.

— А я наоборот люблю. — Отозвалась ведьма. — Они такие хорошенькие! Гладкие, прям как ящерки.

— Только размерами с сарай. — Подытожил он, наблюдая за медленно восходящим солнцем. — Если до полудня не поспею в Старгород, князь мене башку отрубит. И тогда поминай как звали, великие подвиги и свершения.

— За это не переживай. — Старуха извлекла из кармана два небольших пузырька выполненных в форме амулетов. Один был украшен позолотой, другой серебром с мелкими зеленоватыми камнями. — Добраться до города я тебе помогу. А это возьмёшь с собой. В пути всё пригодиться.

Перун повертел в пальцах искусно выделанные украшения. Позолоченный медальон был украшен диковинными резными символами. В которых едва можно было угадать колдовские руны. Внутри тонких стеклянных стенок плескалась мутная бурая жижа. Оба украшения были одинаковы по форме и весу. Только что второй был из серебра с прозрачной водицей внутри.

— Это что? — Зачарованно разглядывая узоры поинтересовался он.

— Вода.

— Просто вода? Постой! Это её ты набирала из бадьи? А эта прозрачная из той самой бездонной кружки?

— Ты и впрямь не глуп. — Довольно кивнула ведьма. — Та что в злате это мертвая вода. Она срастит то что переломано. Та что в серебре — вода живая. Она вновь раздует погасший огонь.

«Опять загадки.» — Размышлял он. «Когда же эта проклятая ведьма наконец угомониться. У меня от неё уже голова болит.»

Внезапно взор утратил резкость. Перед глазами всё поплыло. Обмякшее тело повалились на лавку. На него будто ком с горы навалился сон.

«Сучья ведьма!» — Перед тем как отключиться успел подумать юноша. «Отравила всё-таки!»

— Спи богатырь. — Сквозь тьму и звон в ушах донёсся слабый старушечий голос. — Набирайся сил. Они тебе вскоре понадобятся.

Глава 11

Голова жутко раскалывалась, будто вот-вот лопнет. В живот и колени больно давило. Что-то твёрдое и рельефное. Вместе с этим в лицо бил свежий холодный ветер. Его будто куда-то везли. Не успел открыть глаза как услышал слабый девичий голос:

Равелася, развелась речка быстрая

Развелася, развелась речка быстрая

Серы камушки — это ж глазки мои

Серы камушки — это ж глазки мои.

Сквозь шум и звон в ушах узнал знакомый голосок Варвары:

Шелковая трава — это ж голос мой

Шелковая трава — это ж голос мой

А речная вода — это ж кровь моя

А речная вода — это ж кровь моя

Ключевая вода — это ж слёзы мои

Ключевая вода — это ж слёзы мои.

Белый свет больно резал отвыкшие глаза. Зрение из широкого бурого пятна сузилось в точку. Пред лицом вырисовался широкий коричневый щит с неровными выщербленными краями. Внезапно в лицо дохнуло смрадом разложения, духом болота. Оторвав лицо краем глаза зацепил огромное кожаное крыло, с тонкими перепончатыми парусами.

— Какого хрена! — Испугано заорал Перун.

Теперь то он окончательно понял где, а вернее на чём он находился. Он лежал поперёк широкой чешуйчатой спины гигантского крылатого змея. Прям меж спинных шипов. Руки и ноги беспомощно свисли на огромный бронированный живот ящера. Далеко внизу сплошной зелёной полосой проносился лес, принятый им по началу за густую траву.

— А ну тише ты! — Послышался голос Варвары откуда-то справа. — А то Тимошку напужаеш!

Дочка ведьмы правила полётом на широкой шее чудовища. Широко расставив ноги, на постеленном поверх шипастой брони одеяле. Придерживаясь руками за роговидный выступ, она гордо восседала, выпрямив спину как заправский наездник. Не забывая то и дело похлопывать чудовище по бугристой голове.

Огромный как палаты князя змей беспрекословно повиновался приказам девушки. Лишь изредка поворачивая голову назад. Пытаясь дотянуться жуткой зубастой пастью, до распластанного будто лягушка юноши. Но всякий раз одергиваемый гневным девичьим выкриком с хрустом поворачивал вспять кошмарную башку.