Первач

Он обнаружил, что стоит в окружении существ, которых, единожды увидев, нельзя забыть. Серебристая шерсть, непропорционально длинные конечности, огромные глаза, до невозможности бирюзовые. Он уже посчитал, что так, наверное, могли бывыглядеть реликтовые снежные люди, о которых столько свидетельств, но ни одного достоверного. Эти существа превосходили все представления о возможности существования жизни, столь же разумной, как и человеческая. Если даже не более совершенной.

При этом в них не было ничего уродливого, и он не понимал, как можно бояться их или ненавидеть.

Сотни их оказались рядом на той самой поляне, где погибли люди, прибывшие сюда с заданием унитожить Полосу.

Но теперь поляна превратилась в цветущий сад, где на каждом, облепленном белым цветом дереве сидели так хорошо знакомые ему птицы. Но только сейчас он понял, что зря назвал их птицами. Это определение пришло на ум, когда он впервые увидел их. А между тем сейчас они могли с таким же успехом показаться ему черными листьями деревьев, или странными наростами на коре, или просто непонятными инородными предметами, облепившими ветви. Должно быть, это его сознание, не находящее других аналогий, хотело считать существ птицами, потому они и казались такими. Неправдоподобно мощные черные клювы сверкали грозным стальным отливом. Глаза ртутного цвета, больше похожие на пятна клякс — разве такие бывают у живых существ?

Сейчас он скорее назвал бы их заинтересованными наблюдателями, пристрастными свидетелями, взирающими на то, как он и албасты в неподвижности изучают друг друга. И, должно быть, «птицы» тоже принимают решение — быть контакту или нет. Впрочем, как их звать на самом деле — этихптиц и «демонов», которых люди называли албастами, — знали только сами существа…

* * *

Что-то произошло. Он ощутил это нутром. Серебристые существа приблизились к нему и окружили, образуя плотное кольцо. Но вовсе не для того, чтобы не дать человеку возможности убежать. Так положено, понял он.

И когда ближний ряд существ прильнул к нему, в буквальном смысле принимая в свой круг, в этот момент, словно по чьему-то мановению, птицы-наблюдатели разом поднялись в воздух. Ас деревьев посыпался цвет. Падая, он становился белым плотным туманом, олицетворяющим Свет и Пустоту.

И он понял, что Туман — это еще один безмолвный свидетель. Такой же живой, как албасты и птицы. Вот такое необычное триединство…

Ничего не стало вокруг. Существовали только голоса. Они проникали напрямую в его сознание.

«Теперь ты один из нас…»

«Теперь ты не умрешь!..»