Первая атомная

В группе С. Н. Матвеева в это время трудился научный сотрудник Василий Васильевич Степанов, переведенный к нам из Ленинградского физико-технического института. Он и разработал идею лимбового фотохронографа, реализованную в лаборатории В. А. Цукермана, о которой говорилось выше.

Одновременно С. Н. Матвеев исполнял обязанности заместителя начальника лаборатории натурных газодинамических испытаний, начальником которой был Кирилл Иванович Щёлкин.

* * *

Кирилл Иванович являлся образцом человека, ученого и администратора, достойного всемерного подражания. Все эти три стороны удачно сочетались в нем. Главная заслуга в том, что первая атомная бомба была разработана в короткий срок и на высоком техническом уровне, пожалуй, принадлежит ему.

С момента моего первого знакомства с Кириллом Ивановичем в марте 1947 года в ПГУ на Ново-Рязанской улице в Москве, я на всю жизнь проникся величайшим уважением к этому человеку, поэтому не поделился с читателями своими впечатлениями о нем.

В то время ему не было и 36 лет, по сегодняшним меркам — еще вроде бы молодой специалист, но он уже имел богатейший опыт экспериментальных исследований детонационных процессов в газах, результаты его исследований нашли практическое применение. И руководство страны не ошиблось, назначив его заместителем научного руководителя по решению атомной проблемы.

В первые полгода своего пребывания на объекте Кирилл Иванович регулярно встречался с нами по тематике лаборатории, но беседы были краткими. Основное его внимание было направлено на становление газодинамических лабораторий и конструкторской группы, определяющих темпы развития исследовательской базы по отработке шарового заряда.

Постоянное взаимодействие с Кириллом Ивановичем по делам лаборатории в полной мере началось с конца 1947 года. С этого момента все проблемы по исследованию срабатывания шарового заряда на модели и натуре, по исследованию газодинамических параметров детонационных и ударных сферических сходящихся волн, по методике измерений и аппаратурным комплексам у нас в лаборатории обсуждались постоянно и самым подробным образом. При обсуждениях, кроме организационных вопросов, рассматривались схемы и программы очередных экспериментов, а перед тем результаты предыдущих работ подвергались доскональному разбору. Подробно разбирались вопросы обеспечения экспериментов и намечались пути оперативного разрешения всех вставших проблем.

Такой порядок не нарушался много лет.

Кириллу Ивановичу были свойственны вера в возможности и способности коллектива, в осуществимость начатого дела, какие бы трудности не встречались на пути. Своим энтузиазмом и колоссальной работоспособностью он вселял в людей силы и уверенность. Он умел создавать доброжелательную обстановку, вовремя дать дельный совет, снять эмоциональное напряжение, что было особенно ценно в то время.

При всей его доброжелательности, действенном участии в любых, даже мелких делах, Кирилл Иванович был непримирим с такими негативными проявлениями человеческого характера, как неисполнительность, леность, неопрятность, а особенно склонность их оправдать объективными причинами.

Кирилл Иванович постоянно предупреждал, что в нашей работе возможны чрезвычайные происшествия и неудачи из-за упущения в мелочах. Человеку свойственно сосредотачивать внимание на главном, упуская из виду детали, однако в нашем деле такое совершенно недопустимо.

Кирилл Иванович утверждал, что простое техническое решение всегда рождается в долгих поисках, на пути которых встречается множество неудач. Легче придумывается сложное устройство. Однако при его создании возникает множество неясностей, от которых можно избавиться только сложными и трудоемкими экспериментами, требующими значительного времени и средств, которых всегда не хватает.

Он постоянно требовал при организации каждого эксперимента изучать обязательно только одно неизвестное, ибо в противном случае при получении отрицательного результата он окажется труднообъяснимым.

Кирилл Иванович был приверженцем эксперимента. По его словам, какими бы ни были совершенными расчеты технических и физических процессов, их результаты нельзя принимать за истину, если они не подтверждены экспериментами.

Кирилл Иванович придавал большое значение планированию работ и регулярной отчетности. Но план им никогда не считался догмой. Ведь жизнь всегда поправляет наши планы — уточняет, добавляет, корректирует, она также не исключает неудач в выполнении какого-либо этапа поставленных задач. С другой стороны, по его утверждению, невыполнение планов происходит не от технических трудностей, а от плохой организации работ.

Кирилл Иванович был противником командного метода решения любых вопросов, особенно научно-технических, был привержен коллегиальному обсуждению любых вопросов и принятию решений. Он не терпел бюрократические порядки и всячески освобождался от людей, склонных к волоките в решении дел. Он утверждал, что бюрократизм и волокита порождаются трусостью, неграмотностью и бессовестностью людей, которых перевоспитать уже невозможно.