Первая чаша

Не хотелось лишний раз просить что-то у селянина, но на голове Орея уже можно было поджарить яичницу, а в глазах темнело, поэтому он пошёл обратно в притихший от зноя поселок. Даже растения изнывали от пекла, опустив листья. Воздух, напоенный солнцем, казался живым и подрагивающим, как натянутая мембрана.

Остановившись у сторожевой вышки, Орей увидел, как во двор входят Арслан с добычей и Оттар, а значит, вернулся монах весьма вовремя.

Орей быстро подошёл к калитке и заметил выходящую из дома Зариме.

Они пересеклись взглядами, и на лице женщины снова отразился страх. Она вдруг быстро побежала за угол дома, жестом позвав за собой монаха, и он, заволновавшись, пошёл не внутрь, а следом за ней.

Только завернул за угол, миновав цветник перед домом, на его запястье сомкнулась прохладная рука Зариме.

– Тише! – сказала она, приложив палец к губам. – Следуй за мной…

– Что? Куда? – опешил монах, но послушно пошёл.

Зариме завела его в пристройку, где было тесно и темно. В полу была вырыта яма, обложенная камнями по кругу.

Заглянув вниз, Орей увидел воду.

– Это колодец? – уточнил он у женщины, не понимая, зачем они пришли сюда. Кругом вилась мелкая мошкара.

– Тсс! Иди сюда! Слушай… Оттар пришел вместе с Арсланом. Они начали ругаться и выгнали меня! – Зариме прислонила ухо к стене. Орей встал рядом с ней и сделал то же самое. Приглушенные голоса ругающихся братьев достигли его слуха.

– Да я понимаю, чего ты хочешь! Но зачем рассказывать всё этому дураку?! – крик Оттара заставил монаха испуганно охнуть. Ладонь Зариме запечатала его рот одним прикосновением. Теперь Орей даже дышать боялся.

– А как ты ещё хочешь убрать Иршаба?! Придётся положиться на монаха! – громко отвечал Арслан. – Им можно крутить, как угодно, – добавил он тише, но Орей смог разобрать слова. – А если ничего не получится – свалим все на него!

– Впредь не болтай лишнего, пока не обсудишь со мной! – предостерег Оттар. Монах дальше слушать не стал. Он всё понял. Зариме продолжала подслушивать.

– Скажи только, – прошептал Орей, – это они убили своего брата и сына старосты?

Женщина присела рядом с монахом, обняв свои колени.

– Нет. Не думаю, – тихо ответила она, покачав головой. – Хасан часто раньше сюда приходил. Они вместе хотели возглавить Шадиб.

– Ты всё слышала? – монах повернулся к ней.

– Нет, не всё. Но многое знаю. И поэтому хочу убежать отсюда подальше. Если они добьются успеха, представляешь, что меня ждёт? – она смотрела в одну точку перед собой, в сторону чёрного колодца.

Орей перестал понимать, на чьей он стороне.

– Что будет, если староста об этом узнает?

– Не знаю. Вряд ли ему и его роду это понравится. Так же, как и тем, кто за него.

– Раскол, – сам себе ответил Орей. – В Шадибе будет раскол. Нет, я не стану его провоцировать. Я поступлю мудро, как настоятель Дагур. Сделаю вид, что я тот дурак, каким они меня считают. И даже помогу им, но взамен попрошу для тебя свободы.

– Что? – удивлённый взгляд Зариме поднялся на него.

– Попрошу для тебя свободы от Арслана, – смело повторил монах. – И мы покинем Шадиб вместе, как и хотели. И вообще покинем Гортазию, с её Великим Кругом, рисенами и вечным страхом опозориться.

Зариме молчала, неотрывно глядя на Орея. И вдруг осторожно коснулась пальцами его руки. Он взял её ладонь в свою и легонько сжал, осознавая, что не один в этой войне. Конечно, по уставу у монаха не может быть жены, но может быть…

– Спасибо, но… – пролепетала она.

– Баба! – в тот же миг раздался яростный рёв Арслана. Зариме подпрыгнула с места, вырвала свою руку из ладони Орея и умчалась в зной. Её тёмный силуэт будто сгорел в солнечном огне, занавеска на входе пристройки медленно опустилась, оставив монаха в прохладном сыром мраке.

Со стороны двора вновь послышались голоса, к которым Орей даже не пытался прислушиваться. Потом захлопнулась входная дверь дома, и всё вмиг затихло.

***

Ветер взвыл тоскующим призраком в опустевших коридорах Полуденных Врат. Орей, стоя посреди столовой, снова ощутил, как его плечи отяжелели от появившегося на спине плаща. И что за магия преследует его в последнее время? Отчего тени вторгаются в разум, лишая его покоя и равновесия?

– Да не устрашусь зла и не идти мне Темными Тропами! – пересилив себя и свои страхи, выкрикнул монах.

Шепчущие тени услышали его клич и устремились в атаку. Он не видел их, но чувствовал холодок, исходящий от этого незримого зла, вторгшегося в священные стены после смерти настоятеля.

– Прочь! – гаркнул он, махнув рукой в попытке оттолкнуть от себя демонов, но горстью собрал лишь воздух.

Тени посмеивались над человеком, который пытается схватить нематериальное.

Орей смело направился в библиотеку, и тьма поползла за ним, наблюдая и шепча вслед:

«Глупец!»

– Свет! – позвал монах так, как делал это прежде, и путь во мраке стал различим.

Коридор, по которому он частенько ходил прежде, а в последний раз приходил забрать «Теории измерений», нисколько не изменился. Но Орей теперь всё видел иначе.