Первая и последняя свобода

Кришнамурти Джидду Первая и последняя свобода

Часть 1

Глава первая Вступительная

Общаться с другим, даже если мы очень хорошо знаем друг друга, крайне трудно. Я могу использовать слова, которые имеют, возможно, для вас другое значение, чем для меня. Понимание приходит тогда, когда мы, вы и я, встречаемся на том же уровне в одно и то же время. Это происходит лишь тогда, когда подлинная привязанность существует между людьми – между мужем и женой, между близкими друзьями. Вот настоящее общение. Возникает мгновенное понимание, когда мы встречаемся на том же уровне в одно и то же время.

Очень трудно общаться с другим – общаться без усилий, плодотворно, полно, действенно. Я пользуюсь простыми словами, а не техническими терминами, потому что я не думаю, будто какие-нибудь технические выражения помогут разрешить наши трудные проблемы; так что я не буду прибегать к техническим терминам, психологическим или научным. К счастью, я не читал никаких книг по психологии, никаких религиозных книг. Я хотел бы выразить самыми простыми словами, которыми мы пользуемся в своей повседневной жизни, более глубокий смысл; но это очень трудно сделать, если вы не умеете слушать.

Слушать – искусство. Для того чтобы быть в состоянии по-настоящему слушать, надо оставить или отбросить все своипредвзятые мнения, заранее принятые формулировки, отложить свои дневные дела. Находясь в восприимчивом состоянии ума, вы можете легко понять любую вещь; вы слушаете, когда всё ваше внимание обращено на что-то. Но, к сожалению, большинство из нас слушает сквозь ширму сопротивления. Мы скрываемся за ширмой своих предвзятых мнений, религиозных или духовных, психологических или научных; или за ширмой своих повседневных забот, желаний и страхов. И окружив себя этими ширмами, мы слушаем. Поэтому, мы, как звучащая раковина, слушаем свой собственный шум, а не то, что нам говорят. Чрезвычайно трудно отбросить своё воспитание, предвзятые мнения, наклонности, сопротивление и, выходя за пределы словесного выражения, слушать так, чтобы мгновенно пони мать. Вот одна из трудностей, с которой нам придётся столкнуться.

Если в течение этих бесед будет сказано что-нибудь противное вашему образу мысли и веры – просто слушайте, не сопро тивляйтесь. Может быть, вы правы, может быть, я ошибаюсь; но слушая и рассматривая вместе, мы выясним истину. Истина не может быть дана вам кем-то. Вы должны открыть её; а чтобы открыть её, ум должен быть в состоянии непосредственного восприятия. Непосредственного восприятия быть не может, когда наличествует сопротивление, жажда безопасности, самозащита. Понимание приходит путём осознавания того, что есть. Точно знать то, что есть – реальность, действитель ность – не интерпретируя, не осуждая или оправдывая её, вот, несомненно, начало мудрости. Лишь когда мы начинаем интерпретировать её, переводить на язык своей обусловленности, своих предвзятых мнений – вот тогда мы упускаем истину. В конце концов, это похоже на научное исследование. Чтобы знать про что-то, что оно в точности такое, требуется исследовать его – вы не можете интерпретировать его по своей прихоти. Подобным же образом, если мы можем смотреть, наблю дать, слушать, осознавать то, что есть – то, что в точности есть, – тогда проблема решена. Вот это-то мы и попытаемся сделать в ходе всех наших бесед. Я буду указывать вам на то, что есть, а не переводить это на язык своей фантазии; но и вам не сле дует переводить или интерпретировать это согласно своемуопыту или воспитанию.

Так разве невозможно тогда осознавать всё так, как оно есть? Начав с такого осознавания, мы, несомненно, придём к пониманию. Признание, осознание, понимание того, что есть, – вот что кладёт конец борьбе. Если я знаю, что я лжец, и признаю этот факт, тогда борьба окончена. Признание, осознание того, что вы есть, это уже начало мудрости, начало понимания, которое освобождает вас от времени. Вовлечённость в качество времени – времени не в хронологическом смысле, но времени как посредника, как психологический, умственный процесс, – деструктивно и создаёт запутанность.