Первая и последняя свобода

Что такое простота? Может ли простота быть отказом от несущественного и преследованием существенного? — что означает процесс выбора. Разве это не означает выбора — выбор существенного и отказ от несущественного? Что такое — этот процесс выбора? Что за сущность — та, что выбирает? Ум, не так ли? Неважно, как вы назовёте это. Вы говорите: «Я выберу это — существенное». Как вы узнаёте, что это существенное? Либо у вас имеется образец того, что сказано другими людьми, или ваш собственный опыт говорит, что что-то существенно. Можете ли вы положиться на свой опыт? Когда вы выбираете, ваш выбор основан на желании, не так ли? То, что вы называете «существенным», — это то, что даёт вам удовлетворение. Так что вы вернулись в тот же самый процесс, не так ли? Может ли запутавшийся ум выбирать? Если он выбирает, выбор должен быть также запутанным.

Следовательно, выбор между существенным и несущественным — не простота. Это конфликт. Ум, находящийся в конфликте, в замешательстве, в смятении, не может быть простым. Когда вы отбрасываете, когда вы действительно наблюдаете и видите все эти ложные штучки, уловки ума, когда вы смотрите на это и осознаёте это, тогда вы сами узнаете, что такое простота. Ум, связанный верованиями, убеждениями, не может быть простым умом. Ум, изуродованный знанием, — не простой ум. Ум, отвлечённый Богом, женщиной, музыкой, — не простой ум. Ум, захваченный рутиной службы, обязанностей, ритуалов, молитв, — такой ум не прост. Простота есть действие — без идеи. Но это очень редкая вещь; это означает творчество. Пока нет творчества, мы — центры бедствий, страдания и разрушения. Простота — не что-то такое, за чем вы можете гнаться и переживать на опыте. Простота приходит, как цветок раскрывается в надлежащий момент, когда человек понимает весь процесс существования и взаимоотношений. Поскольку мы никогда не думали об этом, не наблюдали это, мы это не осознаём; мы ценим все внешние формы обладания немногим, но они — не простота. Простота не может быть найдена, получена, достигнута; она не в выборе между существенным и несущественным. Она обретает бытие, только когда нет «са́мо», нет «я»; когда ум не захвачен предположениями, заключениями, верованиями, построениями идей. Только такой свободный ум может найти истину. Единственно такой ум может воспринять то, что неизмеримо, что неназываемо; и это — простота.

33. О поверхностности

ВОПРОС: Как тому, кто поверхностен, стать серьёзным?

КРИШНАМУРТИ: Прежде всего мы должны осознать, что мы поверхностны, не так ли? Что означает быть поверхностным? По существу — быть зависимым, не так ли? Зависеть от стимула, зависеть от вызова, зависеть от другого, психологически зависеть от определённых ценностей, определённых переживаний, определённых воспоминаний — не это ли всё создаёт поверхностность? Когда я завишу от хождения в церковь каждое утро или каждую неделю, для того чтобы поднять дух, чтобы мне помогли, разве это не делает меня поверхностным? Если я должен выполнять определённые ритуалы, чтобы поддержать моё чувство целостности или восстановить чувство, которое я, возможно, когда-то испытывал, разве это не делает меня поверхностным? Разве я не делаюсь поверхностным, когда отдаю себя стране, какому-то плану или определённой политической группе? Несомненно, весь этот процесс зависимости есть уклонение, бегство от себя; это отождествление с чем-то большим есть отход, отказ от того, чем я являюсь. Но я не могу отвергнуть то, чем я являюсь; я должен понять то, чем я являюсь, а не пытаться отождествить себя со вселенной, с Богом, с определённой политической партией или с чем хотите. Всё это ведёт к мелкому, поверхностному мышлению, а от мелкого мышления — к деятельности, от которой нескончаемые бедствия, как в мировом масштабе, так и в индивидуальном.