Первая и последняя свобода

КРИШНАМУРТИ: Интересно – почему мы сплетничаем? Не потому, что это раскрывает для нас других. И почему другим надо быть раскрытыми для нас? Почему вы хотите знать других? Почему эта необычайная заинтересованность другими? Прежде всего почему мы сплетничаем? Это форма беспокойности, разве нет? Как и тревога, это показатель беспокойного ума. Откуда это желание вмешиваться, лезть к другим, узнавать, что другие делают, что говорят? Это очень поверх ностный ум – тот, что сплетничает, не так ли? – ум, интерес которого ложно направлен. Человек, задавший вопрос, по-видимому, думает, что другие открываются ему благодаря его заинтересованности ими – их делами, их мыслями, их мнениями. Но можем ли мы узнать других, если мы не знаем самих себя? Можем ли мы судить о других, когда мы не знаем путей нашего собственного мышления, путей того, как мы действу ем, путей того, как мы ведём себя? Отчего этот необычайный интерес, озабоченность другими? Не бегство ли это, на самом деле – это желание выяснить, что другие думают и чувствуют и о чём болтают? Не способ ли это убежать от самих себя? Нет ли в этом также и желания вмешаться в жизни других? Разве наша собственная жизнь недостаточно трудна, недостаточно сложна, недостаточно болезненна, мучительна и без занятия другими, без вмешательства в жизнь других? Есть ли время думать о других в такой болтливой, грубой, уродливой форме? Почему мы делаем это? Вы знаете, каждый делает это. Практически каждый сплетничает о ком-то другом. Почему? Я думаю, мы сплетничаем о других, прежде всего, потому, что мы недостаточно интересуемся процессом нашего собственного мышления и наших собственных действий. Мы хотим видеть, что другие делают и, быть может, мягко говоря, подражать другим. Обычно, когда мы сплетничаем, мы осуждаем других, но, опятьже выражаясь мягко, это, возможно, чтобы подражать другим. Почему мы хотим подражать другим? Не указывает ли всё это на необычайную мелкость нас самих? Это необычайно вялый, тусклый, тупой ум – тот, что хочет возбуждения, и отправляется во внешнее, чтобы получить его. Другими словами, сплетни, пересуды есть некая форма ощущений – не так ли? – которыми мы балуем себя, потакаем себе. Это могут быть разного рода ощущения, но всегда присутствует это желание найти возбуждение, развлечение, отвлечение. Если действительно глубоко войти в этот вопрос, то возвращаешься к самому себе, что показывает, что человек действительно чрезвычайно мелок и ищет возбуждения во внешнем, в разговорах о других. Поймайте себя в следующий раз болтающим о ком-то; если вы  осознаете это, оно укажет вам на очень многое о вас самом. Не прикрывайте это, говоря, что вы просто небезразличны к другим. Это свидетельствует о беспокойности, чувстве возбуждения, мелкости, об отсутствии подлинного, глубокого интереса к людям, не имеющего ничего общего с болтовнёй пересудов.

 Следующая проблема – как остановить пересуды? Это следующий вопрос, не так ли? Когда вы осознаёте, что вы сплетничаете – как вам остановить это? Если это становится привычкой, уродливой вещью, продолжающейся день за днём – как вам остановить это? Возникает ли этот вопрос? Когда вы знаете, что вы сплетничаете, когда вы осознаёте, что вы сплетничаете, осознаёте всё, с этим связанное – говорите ли вы тогда себе: «Как мне остановить это?»? Не прекращается ли оно само по себе в момент, когда вы осознаёте, что вы сплетничаете? Это «как» не возникает вообще. Это «как» возникает, только когда вы не осознаёте; и болтовня указывает на отсутствие осознавания. Поэкспериментируйте с этим для себя в следующий раз, когда будете сплетничать, и увидите как быстро, как момен тально вы перестаёте сплетничать, когда вы осознаёте, что вы болтаете о чём-то, осознаёте, что язык ваш действует помимо вас. Чтобы остановить это, не требуется действия воли. Всё, что необходимо – это осознавать, сознавать то, что вы говорите и видеть содержание этого. Вам не нужно осуждать или оправдывать пересуды. Осознавайте их, и вы увидите, как быстро вы остановите болтовню; потому что это раскрывает человеку его собственный образ действия, его поведение, шаблон мышления; в этом раскрытии человек открывает самого себя, что гораздо важнее, чем болтовня о других, о том, что они делают, что они думают, как они ведут себя.