Первая красотка в городе

Я уверен, он ожидал увидеть кого-то помоложе и посимпатичнее, поцветистее, поинтеллигентнее на вид, повероломнее… Я же был просто стар, утомлен, незаинтересован, похмелен. Он сам выглядел серо и солидно, если вы знакомы с тем типом солидности, который я имею в виду. Никогда не дергал свеклу из земли с кучей батраков, не попадал в вытрезвитель раз по пятнадцать-двадцать. Не собирал лимоны в 6 утра без рубашки, потому что знал, что в полдень жара будет 110 градусов. Только нищим известен смысл жизни; богатым и обеспеченным приходится лишь догадываться. Странно, но тут я почему-то подумал о китайцах. Россия помягчела; может, только китайцы это и знают, выкапываясь с самого дна, устав от мягкого дерьма. Но опять-таки политики никакой у меня не было, тут еще одна наебка: история всех нас отымела, в конце концов. Меня же сделали заранее – испекли, выебли, выпотрошили, ничего не осталось.

– Мистер Буковски?

– Ну?

– Гм… Э-э… у нас есть один информатор…

– Ну? Продолжайте.

– …который написал нам, что вы не женаты на матери своего ребенка.

Я вообразил его тогда за украшением новогодней елки со стаканом в руке.

– Это правда. Я не женат на матери моего ребенка возрастом четыре года.

– Вы платите алименты?

– Да.

– Сколько?

– Этого я вам не скажу.

Он снова откинулся.

– Вы должны понимать, что те из нас, кто состоит на службе правительства, должны поддерживать определенные стандарты.

Не чувствуя себя ни в чем виноватым, я не ответил.

Сидел и ждал.

О, где же вы, мальчики? Кафка, где ты? Лорка, застреленный на грязном проселке, где ты? Хемингуэй, утверждавший, что у него на хвосте ЦРУ, и никто ему не верил, кроме меня…

Тогда пожилая, солидная, хорошо отдохнувшая, никогда не дергавшая свеклу серость повернулась, сунулась в маленький и хорошо отлакированный шкафчик у себя за спиной и вытащила шесть или семь экземпляров Раскрытой Пизды.

Он швырнул их на стол, будто вонючие обсифованные и изнасилованные какашки.

Постукал по ним одной не собиравшей лимонов рукой.

– Нас подвели к мысли, что ВЫ являетесь автором вот этих колонок Заметок Грязного Старика.

– Ну.

– Что вы можете сказать по поводу этих колонок?

– Ничего.

– И вы называете это писательством?

– Лучше у меня не получается.

– Что ж, я обеспечиваю сейчас двух сыновей, которые начали заниматься журналистикой в лучшем из колледжей, и я НАДЕЮСЬ…

Он постучал по листкам, по этим вонючим сраным листам тыльной стороной своей окольцованной, не знавшей фабрик и тюрем рукой и закончил:

– …Я надеюсь, мои сыновья никогда не станут писать так, как ВЫ!

– У них не получится, – заверил его я.

– Мистер Буковски, наше собеседование окончено.

– Ага, – сказал я. Зажег сигару, встал, поскреб себя по пивному брюху и вышел.

Второе собеседование случилось раньше, чем я ожидал. Я прилежно – как же еще?

– трудился над выполнением одного из своих важных малоквалифицированных заданий, когда громкоговоритель бухнул:

– Генри Чарлз Буковски, явиться в кабинет Начальника Смены!

Я бросил свое важное задание, взял у местного вертухая разрешение на отлучку и пошел в кабинет. Секретарь Начсмены, старый посеревший рохля, осмотрел меня:

– Вы действительно Генри Чарлз Буковски? – спросил он, явно разочарованный.

– Ну да, чувак.

– Следуйте за мной, пожалуйста.

Я последовал за ним. Большое это было здание. Мы спустились на несколько пролетов, обошли длинный зал и вступили в большую темную комнату, которая сливалась с другой большой и очень темной комнатой. Там в конце стола сидело двое, а стол длиной был, наверное, футов семьдесят пять. Сидели они под одинокой лампой. А в конце стола – один-единственный стул, для меня.

– Можете войти, – сказал секретарь. И смылся.

Я вошел. Двое встали. Вот они мы, под одной лампой в темноте. Я почему-то подумал обо всех заказных убийствах.

Потом подумал: это же Америка, папаша, Гитлер уже умер. Или нет?

– Буковски?

– Ну?

Оба пожали мне руку.

– Садитесь.

Оттяг, крошка.

– Это мистер – - – - из Вашингтона, – сказал второй парень, один из местных главных засранцев.

Я ничего не ответил. Хорошая тут лампа. Из человеческой кожи?

Разговор повел мистер Вашингтон. У него с собой был портфель, внутри довольно много бумажек.

– Итак, мистер Буковски…

– Ну?

– Ваш возраст – сорок восемь лет, вы работаете на Правительство Соединенных Штатов уже одиннадцать лет.

– Ну.

– Вы были женаты на своей первой жене в течение двух с половиной лет, разведены, и женились на своей нынешней жене когда? Нам хотелось бы знать дату.

– Нет даты. Свадьбы не было.

– У вас есть ребенок?

– Ну.

– Сколько лет?

– Четыре.

– Вы не женаты?

– Нет.

– Вы платите алименты?

– Да.

– Сколько?

– Примерно как полагается.

Тут он откинулся на спинку, и мы просто посидели. Все трое не произнесли ни слова добрых четыре-пять минут.

Затем возникла стопка номеров подпольной газеты Раскрытая Пизда.

– Вы пишете эти колонки? Заметки Грязного Старика? – спросил мистер Вашингтон.

– Ну.

Он передал экземпляр мистеру Лос-Анжелесу.

– Вы этот видели?

– Нет-нет, не видел.