Первая леди города, или Между двух берегов

– За что мне такое счастье, господи? Я все отдам, чтобы ей было хорошо, я люблю ее, господи. Защити ее от всех несчастий, пусть лучше я страдаю вместо нее, пусть на меня свалится все, что предназначено ей… моя киска, моя любимая…

Коваль развернулась на спину, откидывая покрывало, и его губы осторожно прикоснулись к ее груди – так делал иногда Егор, проснувшись утром. Все повторяется…

Бог, видимо, спал, когда Хохол просил его отвести от Марины все несчастья. Коваль ехала в офис "МБК", сев за руль самостоятельно, когда ее остановили гаишники.

– Нарушаем? – вежливенько поинтересовался молодой сержант. – Большая машина – большая скорость?

– Вы не правы, господа, – здесь стоит знак восемьдесят, я столько и ехала. – Это было чистой правдой – пообещав оставленному дома Хохлу не гонять, Марина свято соблюдала данное обещание.

Да и охранники в сопровождающем джипе были проинструктированы, а потому контролировали скорость. Так что больше восьмидесяти ехать она просто не могла.

– Мы не голословно, а по радару, – и он продемонстрировал радар с показателем скорости в районе ста восьмидесяти.

– Чистая подстава! – возмутилась Коваль. – У меня правая нога почти не работает, я просто физически не могла так утопить педаль газа. – Она показала свой костыль, и это было ошибкой – гаишник взял трость, повертел и нажал на глаза грифа на рукоятке, выкинув пику:

– Ого! Да это же холодное оружие!

"Черт, рукастая сволочь! Никому до него и в голову не приходило, что именно так это и выглядит".

– Документики позвольте? – Марина протянула водительские права, сержант просмотрел их и свистнул: – Вот это да! Сама Марина Коваль?

– И что – это повод к задержанию?

– Это – нет, а вот трость ваша – повод. Вызывай дежурку из управы, Саня, – тут сама Наковальня с "выкидухой" и еще ствол в бардачке!

– "Вальтер" зарегистрирован, разрешение в сумке, – еще спокойно сказала Марина, надеясь, что все обойдется. – И потом – что вы себе позволяете? Какая я вам Наковальня?

Сержант проигнорировал последний вопрос, проверил документы на пистолет, но это его не убедило:

– А трость все равно оружие!

– Да это чтобы по льду не скользко было ходить! – Не выдержав, Марина повысила голос.

– Орать не надо, не поможет, – ответил он, разглядывая ее с интересом. – И взяток не беру!

– Если бы я собиралась дать взятку, то предложила бы пару-тройку сотенных зеленых бумажек, – сказала Коваль и многозначительно глянула на гаишника. – Может, договоримся?

– Нет, не договоримся – вон дежурка едет, сейчас в ГУВД прокатят.

Вот этого-то она и боялась – встречи с Гордеенко, который точно припомнит все, что Коваль успела наделать в жизни.

– Можно, я позвоню, пока телефон не отобрали?

– Звоните.

Она набрала Хохлу:

– Женька, только не ори – меня закрыли, сейчас в управу повезут. Позвони адвокату, пусть подъедет. Пацанов домой отправлю. Они мне все равно не помогут.

– Что ты натворила? – насторожился он.

– Да ну, бред какой-то – трость за "выкидуху" признали, фигня – Петрович отмажет. – Это был адвокат Егора, прекрасно знавший Марину и не раз вытаскивавший из переделок. – Ты только не волнуйся и глупостей не делай, обещаешь?

– Ты сама не делай и не говори ничего, что может тебе потом помешать, молчи побольше! Держись, киска, я тебя вытащу.

Марина успела еще подозвать Данилу и велела им ехать домой. Охранник было уперся, но она так взглянула на него, что желание возражать у того сразу пропало. Телефон перекочевал в карман камуфляжной куртки мордастого капитана, а Марину под руку повели к "уазику".

– Машину мою куда? – спросила Коваль у капитана, и тот заржал:

– На свалку!

– А почему вы мне грубите, господин капитан? Я имею право знать, что станет с моей машиной, – спокойно ответила Марина, глянув ему в лицо.

– Да нет у тебя с этой минуты никаких прав, сучка! Таких, как ты, надо давить еще в пеленках! – неожиданно рассвирепел мент. – Живете на всем готовом, народ обобрали до нитки!

– Вы меня с дочкой президента попутали? – не удержалась Коваль от иронии и поплатилась – он молча развернулся и дал ей пощечину. – А за это вы ответите! – И это было уж совсем лишним.

Она так и не успела понять, что именно разозлило капитана, но он велел водителю остановить машину, за волосы выволок Марину на улицу и несколько раз ударил сначала по лицу, а потом кулаком в живот так, что она потеряла сознание.

В себя Марина приходила медленно, открывала глаза и ничего не видела, кроме потолка машины, все тело напоминало мешок, набитый болью под завязку. Менты не обращали на нее внимания, обсуждали, что набрешут начальству.

– Да скажите, Анатолий Семеныч, что она без палки поскользнулась и навернулась о капот, вот лицо и в фингалах, – советовал молодой. – Она ж хромая, ничего удивительного!

– Бля, вот попал – и чего я так взъелся, не пойму, – сокрушался капитан. – Ненавижу богатых сучек, в этом все дело! Она еще в люльке качалась, когда я уже в армию пошел, потом в милицию, а теперь она на "Хаммере" рассекает, шуба у нее на десять моих зарплат потянет, и денег она до получки не сшибает, как я.