Первая леди города, или Между двух берегов

Хохол ломился в дверь, но Марина не открывала, не хотела, чтобы он ее видел, и сама не хотела видеть его. Постояла под прохладным душем, выкурила сигарету, умыла зареванные глаза и только после этого вышла в каминную, где любила коротать вечера за чашкой зеленого чая. Хохол сидел в кресле, молча глядел на огонь в камине и даже не обернулся при ее появлении. Коваль села рядом с ним, налила в чашку чай из коричневого глиняного чайничка, стоявшего на столе – Даша свято соблюдала ритуал, заведенный в доме со дня Марининого появления. Зеленый чай с лимоном – не меньше трех чашек на ночь, так она привыкла, и это соблюдалось неукоснительно. С наслаждением отхлебнув свежезаваренный чай, Коваль спросила у молчавшего, как бревно, телохранителя:

– Жень, случилось что-то?

– Нет.

– Тогда – что? Почему ты молчишь и на меня не смотришь?

– Тебе непременно нужно, чтобы на тебя смотрели? – буркнул он, беря сигарету и пепельницу.

– Я не поняла – ты дерзишь, что ли? – удивленно вздернула брови Марина. – Что за фокусы?

– А что, ты думаешь, что я всегда буду вилять хвостом при виде тебя?

– Не виляй, я не прошу. Я вообще у тебя ничего не прошу.

Она продолжала пить чай, взяв сигарету, и никак не могла понять, что же именно происходит, почему Женька опять завел бодягу. Марину злило такое поведение, он прекрасно это знал и тем не менее продолжал доставать ее.

– Я знаю, ты всегда сама все берешь, – усмехнулся он, затушив окурок в пепельнице. – Но подумай хоть секунду не о себе, а обо мне…

– А почему я должна перестать думать о себе? – перебила Коваль. – Самое ценное, что у меня есть, это я, поэтому я думаю сначала о себе, а потом уж обо всем остальном. Так было всегда, всю мою жизнь.

– Странная ты девка, Маринка, – с тобой хреново, но без тебя совсем труба, – глухо сказал Хохол, сев на подлокотник ее кресла и прижавшись губами к волосам. – Почему так?

– Феномен, – засмеялась Коваль, погладив его бритую голову. – Малыш тоже так говорил. Я так устала сегодня, пойдем спать?

– Ко мне! – решительно заявил он. – На мою шконку.

– Как скажешь – на шконку так на шконку, – покорно согласилась она, мечтая только о том, чтобы оказаться в его руках, а уж где – значения не имело совершенно.

– Я устала и хочу спать, завтра опять вставать рано – на тесты поедем к футболистам, – проговорила Марина, раскинувшись на кровати в комнате Хохла.

– Оно тебе надо? Все равно ничего не поймешь.

– Ошибаешься. Я отлично понимаю, что и зачем, и потом – я обещала, что буду, а своих обещаний я не нарушаю. Ты, кстати, можешь и не ехать – я Даньку возьму.

– Ага, сейчас! – возмутился Хохол. – Забудь думать!

– Тебе же нужен выходной? Ты и так все время со мной, живешь здесь, даже в город один не выезжаешь, – заметила она, поглаживая его грудь и живот. – Погулял бы где-нибудь, развлекся…

– Мне после тебя и в цирке не смешно! Такие развлечения – куда всему шоу-бизнесу! – Он показал ей свое кровоточащее плечо, разодранное Мариниными нарощенными ногтями. – Красиво, да?

– Больно? – Коваль подула на его плечо, и он засмеялся:

– Как маленькому – не плачь, деточка, до свадьбы заживет! Идем, уложу тебя как маленькую. Могу даже сказку рассказать.

Коваль только фыркнула и взяла со спинки кровати его халат.

Как же тяжело было ей вставать в восемь утра! Марина терпеть это не могла, ей всегда было плохо и скверно, если она поднималась с постели раньше одиннадцати, но ничего не попишешь – ее ждали в манеже, где и должны были проводиться пресловутые тесты Купера, по результатам которых кое-кому из игроков придется покинуть команду. Если вообще не всем. С трудом заставив себя встать, Коваль побрела в душ, мечтая об одном – лечь обратно и не вставать до обеда. В полудреме она оделась, кое-как накрасилась и подобрала волосы, выпила чашку крепкого кофе, абсолютно не почувствовав вкуса и запаха, выкурила сигарету. Зато телохранители не страдали от ранних подъемов – Хохол успел совершить пробежку, а Данька выглядел так, словно только что из отпуска. Везет же…

– Поехали, Марина Викторовна? – спросил Данила, чем моментально навлек на свою голову гнев Хохла – он был старшим, и задавать вопросы и уточнять маршрут передвижения на день предпочитал сам:

– Куда лезешь опять, салага?

– Хохол, чего ты? Я ж только спросил!

– А есть у тебя право спрашивать?

– Так, базар кончайте! – пресекла Коваль этот диалог. – Взяли моду делить территорию! Первый раз у меня такое, чтобы телохранители враждовали и грызлись, как собаки, до вас все нормально было.

Они замолчали, но каждый остался при своем – Данька прекрасно знал, почему Хохол позволяет себе иногда рыкнуть на него в Маринином присутствии, да и уже давно они с Женькой не скрывали своих отношений – что в этом такого, в конце концов, ну, спит хозяйка с телохранителем, так это ее личное дело.

Когда подъехали к манежу, Марина заметила припаркованные рядом «Чероки» Розана и «Фольксваген» юриста Вадима – надо же, их-то она не приглашала, а поди ж ты – явились!

Коваль вошла в прохладное помещение манежа и поежилась:

– Чего ж так холодно-то? Как в таких условиях работать можно?