Первая леди, или Рейчел и Эндрю Джэксон

Под градом индейских пуль судьба уберегла Эндрю, и ни один кусок свинца не коснулся его. За неделю, проведенную в Эрмитаже, пасмурность исчезла с его лица. Днем приходило множество гостей; за обеденным столом собирались друзья и поклонники. В теплые июньские вечера Эндрю и Рейчэл мирно сидели под деревьями, наблюдая, как луна плывет по небу, совершая свое вечное путешествие. Их пребывание наедине было вдвойне приятным, ведь они знали, что оно будет кратким. Сражения с племенем крик были не чем иным, как прологом к предстоящим испытаниям, когда англичане закончат войну в Европе и бросят мощь своей империи против Луизианы.

Из суда в Ноксвилле возвратился Джон Овертон и привез сведения о настроениях, господствующих в Восточном Теннесси и в Кентукки. Появились лица, склонные поддержать кандидатуру Эндрю на пост губернатора. Даже сторонники Севьера говорят о нем с уважением. Настроены против него лишь милиционеры и добровольцы, покинувшие войска Эндрю до того, как он добился военных успехов, ныне утверждающие, будто они не дезертировали, а всего лишь намеревались взять из дома продовольствие и зимнюю одежду, но произвол генерала Джэксона помешал им это сделать. Семья Джона Удса, казненного Эндрю за дезертирство, утверждала, будто генерал допустил беззаконие. Генерал Коук, которого Эндрю предал военно-полевому суду за то, что он не подошел вовремя со своими войсками, направленными для подкрепления, нашел сторонников, распространявших сплетни, будто таким образом Эндрю старался приписать успехи только себе.

— Но таких скулящих мало, — закончил Джон. — Я рассказываю о них только потому, что, как я понимаю, они хотели бы вывести тебя из равновесия и вовлечь в свару, их цель — умалить твою славу. Если хочешь знать мое мнение, прошу тебя, не замечай этих деятелей, пусть они пишут и говорят что угодно. И не благодари меня за то, что не вмешиваюсь в твои личные дела!

— Не стану, советник, — ответил Эндрю. — Не будет больше перестрелки с Бентонами или драки с Сэмюэлем Джэксоном. Я уже не тот человек сейчас, который готов ввязаться в подобные споры. Передо мной стоит действительный противник, и я сберегаю свой порох для англичан.

Для Рейчэл и Эндрю словно наступил новый медовый месяц: они всегда были вместе; днем выезжали в холмистую часть своей плантации, где было прохладно; устраивали пикники с холодными жареными цыплятами и снятым молоком; любовались долиной реки и равниной; беседовали о многом, что накопилось у них для таких моментов отдыха и близости. По вечерам она читала ему стихи Коупера или Вергилия, а он курил свою трубку или же торжественно везла его на обед к Джейн, Джонни или Уильяму. Оставшийся без внимания Эрмитаж выглядел еще более запущенным.

Однажды утром прибыл курьер из военного департамента с двумя запечатанными конвертами. В первой депеше ему приказывалось «немедленно отправиться в форт Джэксон и заключить договор с племенем крик».

— Замечательно! — крикнул Эндрю. — Но послушай образец идиотизма.

Шагая из угла в угол, он прочитал вслух:

«Если враждебно настроенная часть племени крик действительно сломлена, если она лежит ниц пред нами и даже просит дать ей средства к существованию, то зачем удерживать на службе милицию?

Джон Армстронг».

Он отбросил письмо в сторону, как поступал с любой вызывавшей у него раздражение бумагой.

— Теперь ты понимаешь, почему с начала войны мы проигрывали любое сражение, почему англичане без единого выстрела захватили Детройт, разбили войска Уинчестера у Фретауна, разгромили Ван Ренсселаера в Куинстауне, расколошматили отряды Дирборна и сделали из Уилкинсона такого дурака в Канаде, что он был вынужден подать в отставку.

— Может быть, второе письмо лучше?

Эндрю вернулся к столу, взял второй конверт и раскрыл его. На этот раз он недоуменно замолчал, вид у него был удивленный и извиняющийся.

— Беру назад все, что сказал о военном министре. Он мудрый и проницательный человек. Послушай, что он пишет:

«Военный департамент.

28 мая 1814 года

Сэр!

С момента моего письма, датированного 24 мая, генерал-майор Гаррисон вышел в отставку со своего поста в армии, и тем самым открылась вакансия для такого ранга, какой я поспешил присвоить вам».

У них обоих перехватило дыхание, затем Эндрю, дрожавший от возбуждения, взорвался:

— Боже Всевышний! После трех лет они наконец-то допустили меня в регулярную армию. Ты видишь, чудеса все же возможны…

Рейчэл обняла его за шею, а он приподнял ее так, что их губы соприкоснулись.