Первая леди. Тайная жизнь жен президентов

Президент Эйзенхауэр попросил Никсонов предпринять 18-дневную дипломатическую поездку в Южную Америку весной 1958 года. Цель поездки: присутствовать на инаугурации Артуро Фрондиси, первого за два десятилетия демократически избранного президента Аргентины. Поездка проходила хорошо, пока Никсоны не прибыли в Университет Сан-Маркос в Лиме, Перу, где их забросали камнями демонстранты левого толка. Но самый драматичный эпизод произошел во время их остановки в Каракасе, Венесуэла, когда Никсоны прибыли в аэропорт и были встречены протестующими, которые плевались в них и швыряли фрукты и мусор. На пути в Каракас Пэт находилась в машине с Хьюзом и женой министра иностранных дел. Перед ними в отдельном автомобиле ехали вице-президент Никсон и министр иностранных дел. Протестующие блокировали их маршрут транспортным средством, они сотнями наводняли улицы и атаковали обе машины, бросая в них камни и трубы. Пэт смотрела вперед на машину своего мужа, не зная, выживет ли кто-нибудь из них. Жена министра иностранных дел, сидевшая рядом с Пэт, начала паниковать. Пэт попыталась успокоить ее, обняв, как ребенка. «Я сделал все, что мог, но миссис Никсон не нуждалась в этом; она успокоила ее и продолжала утешать, пока мы не добрались до безопасного места», — вспоминал Хьюз, отметив, что в этот день он был на волосок от смерти. Камень угодил в окно со стороны вице-президента, осколок стекла попал в глаз министру иностранных дел, и у него пошла кровь. Демонстранты начали раскачивать автомобиль вице-президента, пытаясь опрокинуть его. Агенты Секретной службы не хотели применять оружие, опасаясь, что это вызовет эскалацию насилия. Прошло более десяти минут, прежде чем агенты, воспользовавшись машиной прессы, смогли заблокировать движение и освободить дорогу для кортежа Никсонов, чтобы он уехал и нашел убежище в американском посольстве.

На следующий день пресса собралась вокруг машин, которые по настоянию Никсона были выставлены на обозрение, чтобы их душераздирающую поездку могли задокументировать. Репортеры разразились спонтанными аплодисментами, когда Никсоны покинули посольство для участия в официальном обеде. Слезы навернулись на глаза обычно стоически спокойной Пэт. Перед тем, как Никсоны отправились на родину, правящая хунта предоставила Хьюзу для защиты ручные гранаты. Когда Пэт села в машину, ей пришлось осторожно маневрировать вокруг гранаты, которую Хьюз случайно оставил на заднем сиденье. «Полагаю, это принадлежит вам», — сказала она, осторожно передавая ему гранату.

На родине Никсонов приветствовали как героев. Эйзенхауэры встретил их на авиабазе «Эндрюс» вместе с многотысячной толпой сторонников, половиной конгрессменов и членами кабинета министров в полном составе. Годы спустя, став первой леди, Пэт оказалась в окружении советских агентов безопасности в большом московском универмаге, в то время как представители американской прессы настойчиво порывались приблизиться к ней и жене советского министра иностранных дел, которая сопровождала гостью. Движение вокруг ГУМа было перекрыто, и советская милиция начала оттеснять разочарованных журналистов. Пэт стояла в универмаге у лотка с мороженым, когда заметила, что корреспондент агентства Associated Press Сол Петт прижат к стене крепким охранником. «Он со мной, — сказала она. — Оставьте его в покое». Опытный политик с многолетней выучкой, она притянула Петта к себе и предложила ему откусить от своего конуса ванильного мороженого. Петт написал ей записку, поблагодарив за этот жест. «Вы сыграли чертовски хорошую игру, — писал он, — и мороженое было особенно удачным ходом».