Первая любовь (СИ)

Но блюда, подаваемые в «Туманном Альбионе» были шедевром гастрономии и я, вмиг обо всем забыла, окунаясь с головой в этот вечер, а точнее наслаждаясь прекрасной едой. За столом шла непринужденная беседа, парни обсуждали машины, предстоящие экзамены, а девчонки трепались о новых коллекциях известных кутюрье. Впервые за несколько недель я расслабилась и не думала о личных переживаниях и тревогах. Шеф-повар ресторана отключил мои мозги.

— Дима весь вечер с тебя глаз не сводит, — шепнула мне подруга.

Маркушенко действительно весь вечер бросал на меня взгляды а его лицо сияло лёгкой улыбкой. Но такие парни меня не привлекали. Несмотря на репутацию хорошего мальчика среди учителей, я знала, что он любитель крепкого алкоголя и травки. В его инстаграм-аккаунте подписчики каждые выходные могли лицезреть «культурное» времяпрепровождение. И даже сегодня, находясь в ресторане, оплаченном родителями, он не изменял себе, добавляя в бокал с колой виски из-под стола.

После десерта, мы с Маринкой вышли на танцпол, присоединившись к группе незнакомых девушек, отдаваясь власти музыки. Я двигалась в такт музыке, закрыв глаза. Хотелось остаться в этом моменте, забыв про все печали, стать перышком, качающимся в потоке воздуха.

На мои бедра легли руки и в нос ударил резкий аромат парфюма, смешанный с алкоголем. Взглянув через плечо, встретилась с затуманенными глазами Маркушенко. Он был пьян.

— Руки убери, — я продолжала танцевать, угрожающе взглянув на парня.

Но Дима не хотел меня слышать, потому что придвинулся ближе, покачиваясь в такт со мной. Мне было неприятно ощущать его рядом с собой, поэтому я старалась отойти, но его руки мертвой хваткой вцепились в мое тело.

— Может быть сбежим и поедем ко мне? Родителей нет дома, — его дыхание обожгло мое ухо, посылая рвотные позывы по телу. Я терпеть не могла пьяных парней, которые не понимают слова нет.

— Я сказала руки убери, — я перестаю танцевать, начиная злиться в первую очередь на себя, потому что в который раз ловлю себя на мысли, что не стоило приходить.

— Ты такая неприступная, — он улыбнулся и придвинулся ближе, врезаясь в меня своим телом. — Но так даже интереснее.

Через слои одежды, что нас разделяла, я отчетливо почувствовала его эрекцию и отшатнулась. Парень был не просто пьян, он был не в себе. На губах улыбка, а взгляд пустой. Оглядевшись поняла, что на нас никто не смотрит, все погружены в музыку и приставания Маркушенко не станут новой темой для сплетен.

— Мне пора, — я хотела сделать шаг в сторону, но застыла, поймав холодный серый взгляд. Сердце пропустило удар, второй, а ноги налились свинцом. Краснов стоял у входа в зал и смотрел прямо на меня, прожигая взглядом, который ничего не выражал, а рядом, накручивая светлые волосы на палец, вертелась Алёна. Девушка выставила свою грудь вперед и не сводила глаз с Краснова, который не отрывал взгляда от меня, заставляя сердце стучать с неистовой силой. И приятный вечер подошел к концу.

Схватив сумочку и пальто, подошла к Марине, которая танцевала, как в последний раз.

— Марин, я убегаю, Краснов здесь.

— Да ладно? — подруга ошарашенно выпучила глаза. — Он тебя видел?

— Да, — я обернулась, но Краснова в проходе не было, что давало мне возможность уйти из ресторана первой, взять такси и как можно скорее мчаться домой. — Я позвоню вечером.

Чмокнув подругу в щеку и избегая столкновения с Маркушенко, направилась к выходу из зала. Сердце стучало, как бешенное, отзываясь тупой болью под ребрами. От напряжения в попытках придумать убедительную отмазку для Краснова затылок сковала ноющая боль.

Мой побег проходил без свидетелей, даже официанты куда-то исчезли. Ресторан был пуст. Лишь из зала, где проходило празднование дня рождения Маркушенко доносились звуки музыки. Свернув в сторону туалета застыла, услышав стоны. Не отличаясь умом и чувством самосохранения, скинула обувь и на носочках двинулась на шум, характерный для занятия сексом.

Однажды мы с Мариной в целях расширения кругозора смотрели порно, но так и не поняли, в чем его практическая польза. И сейчас я чувствовала себя вуайеристом, внутри которого необъяснимое желание узнать, кто скрывается за дверьми уборной. К головной боли присоединился спазм, сжавший желудок и грозящийся вернуть этому ресторану приготовленную пищу.