Первая любовь (СИ)

— Да, да… только вот забрался он ей прямо под кожу. Слишком близко.

— Вы, пожалуйста, не стесняйтесь, — сказал Денис, зовите на помощь, если что. Мой номер у Дины есть.

Гульназ благодарно кивнула ему, а потом мы попрощались, и Денис увез нас с мелким домой.

***

— Манюсь, ты что, головой стукнулась? — вопрошал меня Глеб, и лицо его выражало непередаваемую гамму эмоций. Там был и гнев, и недоумение, и ирония, и реальные сомнения в моей адекватности. — Я ни за что не пойду в гости к этому… Уварову. Какого рожна? Да он меня и не приглашал.

— Ты просто составишь мне компанию. А может быть, у нас даже получится… ну, что-то вроде товарищеской встречи. Я не знаю, что вы с ним скрываете от меня, но может, все-таки это больше недоразумение и все еще можно исправить. Денис утверждает, что он ничего такого в клубе не подстраивал.

— Ага, конечно! Так я ему и поверил!

— Но где доказательства?

— Доказательства?! Тебе нужны доказательства? Да все и так как на ладони! Манюсь, очнись! Он только о том и думает, как…

— Как что?

— Поссорить нас… увести тебя…

— Как можно увести меня, если я ему совсем не симпатизирую в этом смысле?

— Совсем-совсем? Ни капельки?

Я замотала головой.

— А если бы меня не было?

— Но ты же есть…

— А если бы? Он же такой весь из себя крутой. Вот теперь даже тачка имеется.

Я фыркнула:

— Ты думаешь, моя симпатия покупается за тачки? Хорошего же ты обо мне мнения…

— Марусь, да это просто… психология.

— Какая психология?

— Очень простая. Женщин всегда привлекают более состоятельные мужчины — это естественно, потому что им нужно обеспечивать потенциальное потомство.

— Ах вот оно что! Как же я сразу не подумала… Действительно, раз у Дениса есть машина, значит, пойду лучше заведу потомство с ним… — я даже дернулась в сторону, но как и ожидала, меня тут же схватили за руку и крепко прижали к твердому мускулистому торсу:

— Ты так не шути! — прошипел Глеб мне на ушко. — А то я же поверю… и губу раскатаю… на совместное потомство!

Горячая волна прокатилась по моему телу и взорвалась двумя маленькими вулканами на щеках. Поднять глаза не получалось. Глеб прижался губами к моей шее и глубоко вдохнул.

— Манюся… Ну почему бы тебе просто не забрать свои слова обратно? Нельзя играть с подлецом на его поле — это заведомо проигрышная стратегия.

— Зло можно победить только добром, — упрямилась я. — Я хочу доказать, что бывает на свете простое, искреннее человеческое сострадание, не связанное ни с какими там романтическими симпатиями.

— Да пошел он в баню, еще что-то там ему доказывать!

— А может, это не ему. Может, это мне! Ну пожалуйста, Глебушка, это важно для меня!

Я обвила его шею руками, привстав на цыпочки.

— Коварная! — проговорил он срывающимся шепотом. — Когда ты так меня называешь, да еще таким голосом, да еще…

Я закрыла ему рот своими губами, и он стиснул меня в объятиях, как всегда, пытаясь съесть всухомятку.

— А еще… — пробормотала я, вконец размякшая от поцелуев, — если это поможет, я могу сделать что-нибудь приятное тебе… потом, когда вернемся…

— Это что например?! — Глеб нахмурился, но его глаза, почти черные от расширившихся зрачков, сверкали любопытством и жадностью.

— Ну… может быть… например, массаж?

Кожа на его руках покрылась мурашками, а дыхание опять сбилось.

— Марусь, ну это… ни в какие рамки… разве можно так бесстыдно вить из мужика веревки?

— Ты мой железный дровосек, а я твой пуховый платочек! — пробормотала я ему в щеку.

— Машаа…

— Что?

— Я люблю тебя. Кажется, взорвусь сейчас — так меня распирает.

— Значит, да?

— Ну а как тебе откажешь? Платочек ты мой пуховый. Я за тобой не то что к Уварову — в доменную печь готов залезть.

Я широко улыбнулась и снова крепко прижалась к нему. Мой Глебушка. Любимый.

***

Утром я первым делом отправилась к Дине: она весь вчерашний вечер не брала трубку и не отвечала на сообщения, а сегодня я застала у Гульназ очередной переполох.

— Что случилось? — спросила я у выходившего из калитки Рената с непривычно озабоченным лицом.

— Дина пропала, — бросил он без своих обычных ужимок.

— Опять ушла ночью?

— Да. С вещами.

Я ахнула:

— Сбежала?

— Угу.

— А Дмитрий?

— Ночевал сегодня у нее в спальне. Но утром проснулся один.

— Вот это да! — прикрыла я рот ладошкой. — Так… получается, она совсем уехала?

— Похоже на то.

— Даже не попрощалась!

Ренат хмыкнул:

— Не до того ей. Я думаю, она тебе позвонит, как доберется до надежного места.

Я вздохнула.

— А вы как? Дмитрий не разнес полдома в приступе бешенства?

— Не. Он мирный, на самом деле.

— Ничего себе, мирный! Так преследует ее, что она спрятаться нигде не может!

— Вот такая любовь его обуяла, — криво улыбнулся Ренат.

Я покачала головой.

— Ладно… не буду тебя задерживать… но ты заходи как-нибудь.

— Ага. Чтобы твой медведь все косточки мне переломал…

— Он не такой! Он все осознал…

Ренат по-доброму усмехнулся:

— Ладно. Бывай, Марья-чудесница. Ты молодец. Дине с тобой намного легче стало. Просто, видно, судьба у нее такая…