Первая любовь (СИ)

Однако обнаружившей нас утром маме так совсем не показалось. Конечно, прообнимавшись полночи (или даже две трети ее?), мы проспали все мыслимые сроки, и теперь краснели под родительским взглядом, как маков цвет. Поколебавшись, не придать ли дело огласке, Глеба опять вытолкали в окно с позором, а меня, кажется, раз десять мысленно проткнули шпагой.

— Что, — язвительно проговорила мама, — в этот раз тоже станешь утверждать, что ничего не было?

— Не было, мам, честное слово! — я чуть не плакала.

— Маш, ну он же в твоей кровати спал! Прости господи, в трусах!

— Да. Просто… сказал, что не может без меня уснуть.

— А ты на него как успокоительное действуешь, так я и поверила!

У меня перехватило горло от обиды:

— Мам, я… девочка. Тебе справку от гинеколога принести?

— Не надо мне никакую справку. Просто… не дело это, понимаешь? Неприлично. То дуетесь друг на друга неделями, то спите вместе… Когда вы уже успокоитесь?

— Не знаю. Может, когда поженимся…

Мама ахнула отнюдь не довольно:

— Уже жениться собрались! Не рановато?

— Наверное, рано, да. Я не знаю. Просто Глеб намекал, что… ну… хочет на мне жениться.

Мама села на кровать.

— Это хорошо, что у него серьезные намерения, но… я не думаю, что стоит так торопиться. Посмотри, вы никак стабильное общение не можете наладить — какая вам семейная жизнь?

— Это были недоразумения.

— Ты уверена, что их больше не будет?

— Да, — и сама засомневалась. И приступила к Глебу вечером с допросом, нет ли у него больше от меня секретов.

Он пожал плечами:

— Вроде, нет. Я, конечно, точно утверждать не могу. Кто его знает, на что еще моя Машенька может рассердиться… но нарочно ничего не скрываю.

Я быстро нашла тему для допроса:

— Ты же с девушками встречался… пока меня не было.

— Да, — ответил он неохотно.

— А ты… — я не смогла договорить от смущения, но Глеб и сам все понял и сказал довольно резко:

— Девственник? Нет, Марусь. Я занимался сексом с девушками. Это проблема? Вряд ли ты найдешь мужчину своего возраста или старше — девственника.

— Нет-нет, я… не собираюсь искать. Это… вообще, не мое дело, как ты жил до меня.

— Неправда. Очень даже твое. Потому что я — твой. Ты не переживай, опыт у меня не такой богатый, чтобы стоило беспокоиться. Я не из тех, кто спит с каждой встречной юбкой. Правда, честно сказать, я не любил ни одну из них так, как тебя. Даже близко. И именно поэтому мы не станем делать это, пока ты сама не захочешь, не созреешь. Не будешь готова, одним словом.

Я смущенно и благодарно уткнулась носом ему в плечо. И поцеловала в щечку. Какой же он хороший, мой Глебушка…

Глава 28. Год одиночества

Глеб уговорил меня задержаться в Филимоново до последнего возможного дня, и вместо того чтобы собираться на учебу спокойно, с чувством, толком и расстановкой целую неделю, я два дня пробегала по одежным и канцелярским магазинам, как очумелая. Зато первого сентября мои губы все еще помнили, как сладки поцелуи моего парня, а моя талия — как крепки его объятия. Я жила этими воспоминаниями до начала ноября. Глеб приехал навестить меня перед отбытием на место службы аккурат ко Дню народного единства, и мы провели в городе вдвоем четыре упоительных дня.

Помню, как он появился на пороге бабушкиной квартиры — не позволил себя встретить, устроив сюрприз! Все такой же крупный, высокий, но теперь коротко подстриженный, и все равно самый красивый, для меня. Как сильно удивилась бабуля, разохавшись, то и дело всплескивая руками… Я, разумеется, предупреждала ее, что ко мне приедет парень из Филимоново, но она все равно оказалась морально не готова.

— Твоя мама говорила, что вы одного возраста! — шепотом посетовала она, когда мы разместили Глеба в гостиной и спрятались на кухне — пошушукаться. — Я себе представляла мальчика, вроде тебя. А это целый дядя… большой такой!

Я хихикнула:

— Просто он физически развит, но ему на самом деле 18, как и мне!

Бабуля приложила руку к груди:

— Я теперь буду переживать, что он может тебя обидеть. Здоровенный какой…

— Ба, ты себе не представляешь, как он ко мне относится! Как к самому большому сокровищу на свете…

— Ну, собственно, так и есть… — абсолютно серьезно кивнула бабушка.

Она тоже, как и Глеб, возводила меня на сомнительной заслуженности пьедестал, потому что судьба не подарила ей других детей, кроме моего папы, и других внуков, кроме меня. И я уже устала спорить с ней про свою «сокровищность», поэтому просто клятвенно заверила прародительницу, что в компании Глеба мне абсолютно ничего не угрожает — даже наоборот, я буду еще сохраннее — и пошла в комнату к своему парню.