Первая ложь (ЛП)

мускулистые, чем гибкие ноги балерины у Мэдс.

— Ей это не поможет. Ниша и так безумная. — Ниша Бэннерджи —

ужасно замороченная и якобы популярная девчонка, а еще мой сильнейший

соперник по теннису. — И все равно это слишком мелко. Первый в году

розыгрыш клуба «Игры в ложь» должен быть выдающимся. И никаких

исключений.

Какое-то время мои лучшие подруги размышляют над тем, что я права.

Мы с Мэдс и Шар затеяли этот клуб еще в шестом классе во время ночевки,

~ 4 ~

http://vk.com/art_of_translation

решив разыграть всех симпатичных парней из нашего класса. В школе мы

были самыми популярными девчонками и могли вытворить что-то подобное,

зная, что они западут на нас еще сильнее. После первого розыгрыша —

метания в них наполненных водой шаров с крыши — мы перешли на другие

несерьезные проделки: мазали клеем шкафчик Лори Санчез или стаскивали у

Дариена Холбрука, предмета обожания всех девчонок в том году, любовное

письмо и подкидывали его на стол Миранде Фус, безнадежной чудачке. С тех

пор наши розыгрыши стали серьезнее, некоторые из них были откровенно

пугающими и незаконными. Но нам все равно удавалось из многих выйти

сухими из воды. И вообще, все в школе ждут, когда мы уже расширим наши

горизонты. А значит, мы не можем заниматься такими глупостями, как смена

фотографии профиля в Фейсбуке.

— Я тут вспомнила, — говорит Шарлотта, меняя тему. — Близнецы-

Болтушки хотят знать, не собираемся ли мы в четверг на вечеринку Ниши по

случаю возвращения в школу.

Я закатываю глаза.

— Нет, если они пойдут.

Габриэлла и Лилиана Фьорелло, а также их непрекращающаяся

зависимость от телефонов и всех видов социальных сетей — просто

воплощение приставучести. Их отчаянные попытки попасть в наш клуб

попахивают хуже, чем последний парфюм «Флауэрбомб» от Виктор и Рольф,

который, как нельзя кстати, является их неотъемлемым ароматом этим летом.

Конечно, я не виню их за то, что они так отчаянно стремятся попасть к

нам. Все желают принадлежать к нашему кругу. Но я сказала Близнецам-

Болтушкам то же самое, что говорю и всем: количество членов строго

ограничено до трех человек — Мэделин, Шарлотты и меня. Ни для кого

исключений не делается.

Поправив лямку своего купальника на одно плечо, Шарлотта

поворачивается к нам с Мэделин. Я еще ничего ей не говорила, но с тех пор как

Шар начала встречаться с Гарретом Остином, она набрала на талии несколько

счастливых килограммов, видимо, благодаря всем этим прогулкам с

мороженым и необычным свиданиям за ужином. Всякий раз, когда Шар

влюблена, она ест — это я знаю наверняка.

— Мы должны пойти к ней, — настаивает Шарлотта, задумчиво

покусывая нижнюю губу. — Она пригласила всю теннисную команду, включая

старшеклассников. Ты же знаешь, как это бывает. Если хочешь стать

капитаном над ней, то тебе нужно, как минимум, появиться.

— Мне не нужно ничего делать, — фыркаю я, а потом пожимаю плечами.

— Ладно, убедила. Я пойду. Да и она, зная, что мы придем, нарядится намного

лучше. Лорел и так постоянно ноет, чтобы я там была.

~ 5 ~

http://vk.com/art_of_translation

С этими словами я гляжу в сторону буфета. Лорел, моя сестра в приемной

семье, стоит с нахмуренными бровями, прислонившись к окну, и повторяет

заказ, который мы ей дали. Ей пришлось запомнить множество деталей: хлеб

должен быть без глютена, такой подают только в этом клубе, а фруктовый

салат может содержать лишь виноград, ананас и карамболу — никакой дыни

или клубники. Уверена, она воспринимает это как проверку, мне же просто

нужно было несколько минут для уединения, чтобы обсудить розыгрыши

клуба. Лорел буквально олицетворяет выражение «навязчивой поклонницы».

Она была так взволнована тем, что я, смилостивившись, разрешила ей сегодня

пойти с нами в бассейн, что тут же указало это в своем статусе в Фейсбуке.

Наверное, большинство девчонок чувствовали бы себя польщенными, если бы

их младшие сестры так ими восхищались, но для меня это слишком.

Мои мысли прерывает радостный голос Мэделин:

— Значит, договорились. Мы идем. Ниша — зануда, но мы устроим

настоящее веселье.

— Вот и отлично. — Я машу рукой перед своим лицом. — Мы пойдем к

Нише. Конечно, это больше похоже на общественные работы. Но гораздо

важнее то, что это станет нашим первым розыгрышем. — Я постукиваю

ноготками, покрытыми арбузного цвета лаком, по железной ручке своего

шезлонга. — Кто будет жертвой? — Я озорно улыбаюсь в сторону Шарлотты. —

Гаррет?

Губы Шарлотты складываются в тонкую линию, а щеки становятся

такими же красными, как и ее волосы.

— Даже не смей, Саттон.

— Ладно, ладно, — говорю я, решив не третировать ее. В конце концов,

Гаррет — ее первый серьезный парень.