Первая мировая 1894 год

— Ники, что опять случилось? Мне доложили, что князь серьёзно ранен и ему уже делают операцию, а ты весь в крови.

— Мама’, не переживай, это не моя кровь, да и князь должен выбраться. У него ранение в руку, хотя и довольно серьёзное. Будем надеяться врачи сумеют сохранить ему жизнь. Это была засада. Нас расстреляли прямо в офицерском доме из пулемётов большого калибра. Там почти никто не выжил, как я не пострадал, я не знаю, но мне точно повезло.

В этот момент нас прервал отец, ворвавшийся в мою комнату и мне пришлось пересказать всё, что со мной произошло.

— Значит, вас ждали и применили пулемёты. Кто-то очень хотел добраться до тебя. Я был там вчера и на меня не напали, хотя уже тогда всё уже наверняка было готово. Да, слишком многим ты мешаешь, может, тебе пора переехать в новую столицу? В Кремль?

— Пока рано, вот после учений в Крыму, я оттуда отправлюсь в Москву, а после взятия Константинополя я готов буду перенять власть в свои руки. Это можно будет сделать в Москве.

— Не затягивай с этим, последние дни я плохо себя чувствую, врачи говорят, что всё в порядке, но я себя лучше знаю, да и отец недавно снился, похоже, недолго мне осталось, — сказал отец.

— Я поговорю с врачами, пусть назначат дополнительные обследования, медицина у нас сейчас лучшая во всём мире, ты ещё долго проживёшь, — попытался успокоить я его. Хотя прогноз врачей оптимизма не внушал. Последнее время почки начали отказывать и пробную процедуру гемодиализа. Аппарат, конечно, ещё очень несовершенен и полноценного результата добиться не удаётся, хотя и удалось существенно улучшить состояние отца, но сколько он так протянет, было непонятно. Из-за плохой работы почек, начали страдать другие органы, такие как печень и сердце, но пока прямой угрозы жизни императора нет, хотя многие понимали, что долго так продолжаться не будет.

Когда отец с матерью ушли, я отправился к дежурному, выяснить подробности случившегося.

На месте я застал штабс-капитана, который переругивался с кем-то по телефону. Когда он закончил разговор, то увидев меня, доложил.

— Ваше Высочество, получены предварительные данные расследования нападения на вас.

Предположительно покушение организовала группа офицеров из старой аристократии. На полигон в Красном Селе, две недели назад были доставлены три картечницы, старого образца под дымный порох, с ними привезли и два современных пулемёта «Максим». Стрельбы провели на следующий день после прибытия и все три картечницы на учениях заклинило, после чего руководство приняло решение провести их ремонт и они были отправлены в мастерскую, расположенную за домом офицеров. На момент проверки данного помещения, перед вашим визитом, все пулемёты были разобраны и опасений их применения не было, да и саму мастерскую на время вашего визита опечатали. Предположительно заговорщики прятались в мастерской в погребе, выбравшись из которого, они собрали пулемёты и по сигналу сообщника, когда вы вошли в дом офицеров, открыли огонь на поражение. Дом офицеров был изготовлен из деревянных щитов, а не из брёвен, так как был походным и собирался на летнее время. Вес пули сорок пятого калибра, более тридцати грамм, поэтому они с лёгкостью пробивали сразу несколько стен. Помимо прятавшихся в мастерской, заговорщики смогли проскочить мимо охраны на двух телегах и открыть стрельбу по прячущейся охране, практически в упор. Помимо этого, были ещё четыре стрелка с винтовками «Мосина» нового образца, что позволило им отвлечь значительную часть охраны на себя. В перестрелки были убиты практически все офицеры, собравшиеся в доме офицеров. Помимо них, убито двадцать четыре охранника, восемнадцать человек ранено. При захвате террористов, погибло двадцать три казака и шестнадцать получили ранения. Большие потери связаны с большим калибром картечниц, от попадания пули которой, раненых практически не оставалось. После покушения, были задержаны все офицеры, находящиеся на учениях и проведён их допрос. Группу офицеров, организовавших на вас покушение, удалось выявить очень быстро, да они особо и не скрывались, уверенные, что вы не выжили, так как дом офицеров, практически развалился от интенсивности стрельбы и повреждений. Уже сейчас у нас девять признательных показаний и семь человек, причастность которых уже доказана, что прикажете с ними делать?

— Какова вероятность, что среди них есть невинные? — спросил я.

— Такая вероятность исключена, они все знали о готовящемся покушении и даже те, кто не принимал в нём участие и не доложили об этом, поддерживая идею вашего убийства, — ответил штабс-капитан.