Первая мировая. Корни современного финансового кризиса.

Коварная и трагичная история случилась с приказом Совета № 1 по армии, который был предназначен только для Петрограда, но кто-то по ошибке разослал его по всей армии, по всем фронтам. Там началось недоумение и растерянность. Самые смекалистые и наглые солдаты стали становиться властью — стали создавать солдатские Комитеты и Советы, и бить офицеров. «Приказом № 1 Исполнительный Комитет вырвал власть у офицерства и оперся на разложенный Петроградский гарнизон», — отметил А. Солженицын.

Французский дипломат Клод Анэ вспоминал, как ему объяснял друг Нахамкеса Член Исполкома Совета Иосиф Гольденберг: «Приказ № 1 — не ошибка; то была необходимость. В день, когда мы сделали революцию, мы поняли, что если мы не уничтожим старую армию, она раздавит революцию». Солженицын в своём исследовании удивляется риску этого решения — уничтожить армию во время войны. Нет ничего удивительного — ведь Нахамкес и Гольденберг уничтожали не свою ар­мию, а чужую. Что стало происходить в армии после выхода приказа №1, описал свидетель тех событий казачий генерал П. Н. Краснов:

«Комитеты стали вмешиваться в распоряжения начальников, прика­зы стали делиться на боевые и не боевые. Первые сначала исполнялись, вторые исполнялись по характерному, вошедшему в моду выражению «постольку-поскольку». Безусый, окончивший четырёхмесячные кур­сы прапорщик или просто солдат — рассуждал, нужно или нет то или другое учение, и достаточно было, чтобы на митинге заявил, что оно ведёт к старому режиму, чтобы часть на занятия не вышла и началось бы то, что тогда очень просто называлось «эксцессами» (мордобой или убийство офицеров).

Стоило только начальству возбудить какое-либо дело против солдата, как на защиту его поднимались комитеты. В ротах собирались митинги, солдатская масса волновалась, и начальство испуганно бросало дело.

Пехота (российская), сменявшая нас, шла по белорусским деревням, как татары шли по покорённой Руси. Огнём и мечом. Солдаты отни­мали у жителей всё съестное, для потехи расстреливали из винтовок коров, насиловали женщин, отнимали деньги. Офицеры были запуганы и молчали. Были и такие, которые сами, ища популярности у солдат, становились во главе насильнических шаек.

Ясно было, что армии нет, что она пропала, что надо как можно скорее, пока можно, заключить мир и уводить и распределять по своим деревням эту сошедшую с ума массу. Я писал рапорты вверх. генерал Балуев, в военном министерстве, во главе которого стоял А. Ф. Керен­ский, к ним относились скептически. — К этому надо привыкнуть, — го­ворили там. — Создаётся армия на новых началах, сознательная армия. Без эксцессов такой переворот обойтись не может.

Я стал собирать офицеров, комитеты, казаков, вести с ними горячие, страстные беседы.

— Правильно! Правильно! — раздавались голоса; толпа как будто бы понимала и сознавала ошибки, но я уходил, раздавался чей-нибудь бесшабашный голос:

— Товарищи! Это что же, генерал-то нас к старому режиму гнёт! Под офицерскую палку! — и всё шло прахом. «Нонче свобода!» Это звучное, славное слово стало синонимом самых ужасных насилий». (П. Н. Краснов «На внутреннем фронте»).

Когда Керенский задним числом понял — какую глупость он совер­шил, отдав легко половину власти наглецу Нахамкесу (а ведь мог просто прогнать авантюриста) и его Совету, оправдывался:

«Помимо того, что Совет добился восстановления дисциплины не только на заводах, но и в военных казармах, он внёс огромный вклад в организацию регулярного снабжения Петрограда продовольствием, а также сыграл в высшей степени плодотворную роль в подготовке пре­образований реформ во всех сферах. Его представители также предпри­няли попытки, не всегда, правда, успешные, восстановить нормальные отношения между солдатами и офицерами».

То есть фактически организационной и хозяйственной работой в государстве занялся Совет во главе с Нахамкесом и Чхеидзе, а чем занялся Керенский с думцами, — мы уже видели.

Кстати, ни один исследователь истории пока ещё не объяснил — ка­ким это чудным образом после февраля 1917 г. в столице вдруг появи­лось достаточное количество продовольствия?..

Итак, — в столице, в России проявилась новая власть, и закономерно, что этой власти необходимо было что-то предпринять с конкурентом, — со старой властью — с монархом Николаем Вторым и его наследниками, эту историю проследим в следующей главе.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Масоны, отречение Николая II и «помощь» РПЦ

Масоны посредством своих масонов-думцев решали вопрос унич­тожения старой власти — монархии в России, и применили метод за­мещения верховной власти своим управляющим органом на примере французских революций, — 28 февраля Дума собралась и призвала к созданию Временного Комитета с неограниченными полномочиями.