Первая мировая война. Катастрофа 1914 года

Англичанин, оставшийся в Париже в первые дни сентября, огорчался запустению, воцарившемуся в самом блестящем городе Европы. Террасы модных кафе почти обезлюдели. Некий знаменитый бульвардье сидел понурый и одинокий, «покинутый своей свитой». Один язвительный парижский редактор утверждал, что дорога из города в Фонтенбло пестрит брошенными на обочине автомобилями, владельцы которых, привыкшие пользоваться услугами шоферов, уселись за руль сами, спасаясь бегством, но машины заглохли на полдороге. Дворец инвалидов осаждали перепуганные граждане, жаждущие получить разрешение на выезд, а вокруг вокзальных касс змеились длинные очереди. Парижане с болью в сердце смотрели, как рубят деревья на заграждения и строят баррикады поперек улиц. Как-то днем высоко в небе над Булонским лесом закружил орел, вызвав множество споров о том, как толковать это знамение. Что это – бронзовый наполеоновский символ или фамильная птица Гогенцоллернов? На самом деле это оказался улетевший из зоопарка гриф{603}.

2. Сэр Джон в отчаянии

Осенью 1914 года у Ллойда Джорджа, британского министра финансов, состоялся разговор с командующим 2-й армией Кастельно. Обсуждая встающие перед союзниками трудности, валлиец вспомнил о величайшем военном Франции: «Ах, Наполеон, Наполеон! Будь он сейчас с нами, предпочел бы оказаться “где-нибудь еще”»{604}. Но потом на вопрос, сможет ли Франция прогнать немцев со своей земли, Кастельно уверенно ответил: «Должна!» Своей уверенностью в том, что обсуждать здесь нечего и выбить врага – это единственный возможный исход, он обозначил стратегическую проблему, вставшую перед французами на долгих четыре года. Проблема состояла в том, что немцы оккупировали крупные участки французских и бельгийских земель, в результате чего союзникам приходилось постоянно проводить наступательные операции, чтобы отвоевать у кайзеровских войск их трофеи.

Но каким образом? Поклонники Галлиени доказывали впоследствии, что в том великом переломе, которого добилась французская армия в сентябре 1914 года, есть и его заслуга – не в последнюю очередь из-за падения веры в Жоффра. В первые недели войны главнокомандующий в стремлении исполнить «План XVII» устроил череду кровопролитных сражений, унесших жизни более 100 000 человек. Не разобравшись в намерениях и дислокации немцев, он обрек свои войска на катастрофу. Скончайся Жоффр 1 сентября, история запомнила бы его только как мясника и головотяпа. Однако он успеет совершить и другие просчеты, обходящиеся стране еще дороже, прежде чем в декабре 1916 года его наконец снимут с должности.

И все же в те несколько недель на рубеже августа – сентября 1914 года, когда генерал еще не метил в самые выдающиеся полководцы всех времен, он получил свой «момент славы». Первым существенным достижением Жоффра было то, что череда разгромов в Пограничном сражении не обернулась для него нервным срывом. Это поколение европейских генералов было готово к серьезным потерям в любой крупной битве; большинство офицеров высшего командного состава списки потерь не пугали, напротив, героическое сопротивление врагу считалось признаком доблести. Тем не менее это не спасло нескольких командиров с обеих сторон от приступов депрессии осенью 1914 года.

Жоффр же устоял. Пусть с опозданием, но этот медлительный, степенный, жесткий человек разгадал намерения противника. И он сохранил самообладание, когда его теряли все вокруг – французы, британцы и немцы; его олимпийское спокойствие и железная воля помогли отобрать победу у кайзеровских армий. Переход Жоффра от роли наблюдателя за кровавой расправой в Пограничном сражении к роли спасителя союзников состоялся 25 августа, когда он начал масштабную переброску сил из Эльзаса-Лотарингии на север. Рассчитывая, что сооруженные до войны грозные укрепления сдержат немецкие массы, он передислоцировал 20 пехотных и три кавалерийские дивизии в центр и на левый фланг союзного фронта. Передислокация требовала составления нового железнодорожного расписания, поэтому завершиться могла не раньше 1 сентября. Тем временем продолжалось отступление на левом союзном фланге, однако по центру фронта французские армии успели провести несколько важных и успешных контратак – в частности, 25 августа против немецких войск, движущихся на Нанси. Кастельно, командующий этим сектором, проявил мастерство, обороняясь от наступающих со стороны Моранжа войск кронпринца Рупрехта.

Несмотря на грузную комплекцию, Жоффр в эти дни действовал с небывалой энергией. Телефон как средство командной связи он ненавидел и, в отличие от Мольтке, который до 11 сентября не покидал своего штаба, изъездил, встречаясь с генералами, не одну сотню километров по пыльным дорогам, забитым войсками и беженцами. За рулем летящего с головокружительной скоростью автомобиля сидел бывший гонщик Жорж Буйо, получивший эту должность за свои победы на Французском гран-при в 1912 и 1913 годах. Мелькающий тут и там кортеж главнокомандующего стал привычным зрелищем в тыловых частях.