Первая научная история войны 1812 года

Но, к большому сожалению, О.В. Соколов сильно подпортил свою репутацию и нелицеприятными делами. Как вы знаете, во главе угла моей концепции конфликта России с Францией в эпоху 1801–1815 гг. лежит понимание того, что именно русский император Александр I из-за зависти, усугубившейся уже в ходе развязанной им против Наполеона войны, был главным инициатором конфликта. Этому посвящены мои нашумевшие выступления и публикации 2000–2004 гг. и далее. Моя позиция стала не просто известной, но широко обсуждалась в научных кругах и даже в СМИ. Через некоторое время мне сообщили, что О.В. Соколов в своей книге, посвященной Аустерлицкому сражению (Соколов О.В. Аустерлиц. Наполеон, Россия и Европа, 1799–1805 гг. Т. 1–2, М., 2006), использует мою концепцию в качестве основной, однако на мои работы не ссылается. Более того: имеет место практически дословное цитирование итоговой формулировки без ссылки на автора. К примеру: «…в этом (в конфликте – прим. мое, Е.П.) виноваты не столько объективные обстоятельства, сколько личная деятельность одного человека – русского императора Александра I. …Итак, Россия, а вместе с ней и вся Европа были втянуты в глупую, ненужную, кровопролитную войну, за которую большую, если не всю часть ответственности несет император Александр I» («Аустерлиц…», т. 2, с. 102–103). А теперь читаем мой оригинальный текст: «…ответственность за франко-русский конфликт в большой мере лежит на Александре I…» (Понасенков Е.Н. Правда о войне 1812 года. М., 2004, с. 123).

Стоит подчеркнуть: чтобы сделать подобный вывод, я опубликовал множество научных статей и целую монографию, а О.В. Соколов позднее лишь использовал уже готовую концепцию. Конечно, я не хочу называть это плагиатом – и вообще, что называется, выносить сор из «избы», где «обитают» исследователи, верно понимающие суть происходившего в ту эпоху (нас мало…). Но и умалчивать об этой проблеме было бы неверно: все же был использован мой замысел, обдуманный глубоко. Здесь, очевидно, следует упомянуть о характере О.В. Соколова. Дело в том, что он является не только историком, но еще и реконструктором: любит участвовать в представлениях с розыгрышем баталий наполеоновской эры, носит униформу дивизионного генерала Первой империи. В его комнате даже висит портрет, изображающий хозяина квартиры в упомянутом заграничном наряде, а среди прочих реконструкторов О.В. Соколова нередко кличут «сиром» (от фр. sire – форма обращения к монарху). Что ж, как говорил легендарный художник Пабло Руис-и-Пикассо (1881–1973): «Un artista copia, un gran artista roba» (Хорошие художники копируют, великие художники воруют). Видимо, ленинградский доцент и «сир» все же не лишен подлинного величия…

Идем далее. К юбилею, в 2012 году О.В. Соколов издает новую книгу: «Битва двух империй. 1805–1812» (М. – СПб., 2012). Я должен сказать, что это весьма интересная и дельная работа, посвященная движению обеих стран к большой войне. Автор верно выявил важные пружины конфликта, развив мою концепцию вины царя Александра. В то же время это исследование не преодолело описательной стилистики, многие места достаточно «сырые», часто отсутствуют ссылки на источники цитируемых документов и неточности в сносках. Вероятно, особая темпераментность «сира» и спешка стали главными виновниками подобной небрежности. Среди прочего в глаза бросается фраза Наполеона, которую О.В. Соколов, не ссылаясь на первоисточник, полагает сообщенной К. Меттерниху: «В своей беседе с Меттернихом он сказал: «Если бы кто-нибудь мог избавить меня от этой войны, я был бы ему очень благодарен»».¹¹¹ На самом деле, Наполеон ее высказал министру полиции Анну Жану Мари Рене Савари, герцогу Ровиго (1774–1833) – и в оригинале мысль звучит так: «Celui qui m'aurait 'evit'e cette guerre m'aurait rendu un grand service…»¹¹²

Но и в этой, по моему мнению, представляющей интерес книге, «сир» не обошелся без «приемов Пикассо» в отношении моих работ и открытий. Дело в том, что одним из важнейших пунктов в концепции вины царя и вообще русской стороны в конфликте является мое известное открытие того, что влияние присоединения России к блокаде Англии не имело тех страшных последствий для ее экономики, как считалось в историографии прежде. Этому был посвящен и мой доклад на заседании Центра экономической истории МГУ (2002 г.), и отдельная глава в моей монографии 2004 года. В данном случае у О.В. Соколова нет никаких альтернатив: подобную версию никто до меня не высказывал и не доказывал (причем подводя широчайшую документальную базу). Тем не менее он резво аж на 20 страницах повторяет мои тезисы (с. 344–365): хотя и приводит новые аргументы в пользу моей теории (это похвально).