Первая научная история войны 1812 года

Одним из двух (наряду с П. А. Жилиным) главных «монополистов» темы войны 1812 года в советской историографии 1940–1980-х гг. был Любомир Григорьевич Бескровный (1905–1980). Он окончил Кубанский педагогический институт, а затем стал полковником в Москве… Л. Г. Бескровный стал верно отрабатывать «линию партии» в истории — и вскоре он оказался доктором наук.⁷² Этот автор старался сохранять декорацию академической стилистики. В своей написанной к юбилею книге⁷³ он даже отвел значительное место теме подготовки к войне. Но проблема была в том, что выпускник Кубанского пединститута не знал языков. В итоге, описывая состояние Французской промышленности перед Русской кампанией (т. е. в 1810–1811 гг.), он использовал данные из «Отчета генерала Бернадота» 1799 года! Просто эта брошюра была переведена на русский и издана в 1903 году в Варшаве (сразу после прихода к власти Бонапарта Жан-Батист Жюль Бернадот недолго служил военным министром). Как вы сами понимаете, данные 1799 года к 1812 г. категорическим образом устарели: Наполеон создал совершенно новую систему всего государственного управления, провел колоссальные реформы, организовал новую армию и производства. Зная об этой языковой проблеме Л. Г. Бескровного, мы понимаем, что исходные тезисы о работах иностранных историков в типовом перечислении «вражеской» буржуазной историографии было, очевидно, подготовлено «литературными неграми» из числа потомков обитателей «черты оседлости»…

Продолжим. Даже и в советской историографии считалось, что русская армия понесла в Бородинском сражении потерю в 58 000–60 000 человек, но в 1962 году Л. Г. Бескровный неожиданно указал цифру в 38,5 тыс. чел.⁷⁴ Его вопиющий непрофессионализм и неуважение к читателю и коллегам поражают, ведь в том же 1962 г. под его редакцией выходит сборник документов, посвященный Бородину, где опубликована архивная ведомость (пусть и не полная), называющая потери русской армии (без учета нескольких подразделений) в 45 633 человека!⁷⁵ Очевидно, Л. Г. Бескровный или сам не читал сборник документов, или понадеялся, что широкая аудитория его не прочитает, а специалисты не посмеют обратить на это внимание.

Если не знать о том, что автор был просто слугой пропагандистской машины сталинской системы, если забыть о том, что его поколение пережило расправы 1937 года, то может показаться, что большинство концептуально важных выводов книжки Л. Г. Бескровного написаны психически больным человеком. К примеру:

«В стратегическом отношении Бородинское сражение явилось последним актом оборонительного периода войны. После него начинается период контрнаступления».⁷⁶

То есть бегство остатков разбитой русской армии до Москвы, капитуляция «святыни», спешное оставление в ней 30 тысяч русских раненых, отступление до Тарутина, разложение русской армии (когда чуть ли не половина ушла в мародеры — об этом вы узнаете из соответствующей главы); 36 дней пребывания Наполеона во «второй столице», выход Великой армии по решению ее командующего из города, поражение русских под Малоярославцем, отступление М. И. Кутузова от Малоярославца к Полотняным Заводам — это все было «контрнаступлением» русских?!

Продолжим. Сегодня также забыта попытка противостоять мифологизации М. И. Кутузова: совместное официальное обращение (июль 1962 года) профессора, доктора исторических наук С. М. Дубровского, генерал-майора С. И. Петровского и инженера-полковника И. М. Данишевского, поданное на имя Первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева (1894–1971), в котором они заявляют о бездарных действиях М. И. Кутузова и выступают категорически против возвеличивания его имени (в том числе просят не называть в честь него проспект, по которому русская армия бежала из города, и не ставить ему памятников!). Кроме того, авторы откровенно называют истинного автора мифа о Кутузове — Сталина. Этот интересный документ эпохи ныне хранится в Архиве Президента РФ (Ф. 3. Оп. 50. Д. 597. Л. 46–55).