Первая невеста чернокнижника (СИ)

   – Я подозревал, что дверь в твой мир не открoется, – следя за мной, вымолвил маг. - Не когда проснулось родовое дерево.

   – Когда он снова заснет?

   – Хотел бы я знать.

   Некоторое время я переваривала услышанное.

   – То есть… – голос сел, пришлось oткашляться. - То есть, Макстен Керн, чернокнижник в хрен знает каком поколении,ты предполагал, что у меня ни черта не получится свалить из твоего мира, но потребовал, чтобы я не возвращалась,и с наглой рожей послал в направлении горизонта? Я ни в чем не ошиблась?

   На последних словах я завопила, как клейменная банши, позорно, несдержанно и очень обиженно.

   – Никто не собирался тебя выставлять из замка. В любом случае ты переместилась бы или в Мельхом, или к себе домой.

   – Почему ты меня не предупредил?! – вскричала я. – Макс, да я даже курицу в клетку упаковала! Она теперь от стресса облезет! Проклятье, да я сама от такого стресса облезу!

   – Ты имеешь полное право устроить скандал.

   н будто напомнил самому себе, почему позволял женщине перед собой орать и не остановил истерику каким-нибудь полезным заклятьем, например, немоты, слепоты или даже паралича.

   – Кранты тебе, мужик! – рявкнула я и поступила, как любая женщина, у которой от злости отключился мозг, – решительно набросилась на мужика, почти на голову выше и в два раза тяжелее, чтобы победоносно расцарапать подлецу физиономию.

   Боевых отметин поставить не дали, ловко перехватив протянутые руки. Некоторое время я сопротивлялась, пыталась пнуть его по голени, от злости даже зарычала.

   – Не шевелись!

   – Сам не шевелись! – огрызнулась я.

   Он резко притиснул меня к себе, и я замерла, ощутив, как в живот уперлось отвердевшее мужское достоинство, недвусмысленно намекавшее на возбуждение. Когда Макс начал медленно опускать голову,то я приподнялась на цыпочки и приоткрыла губы для поцелуя…

   – Она вернулась! – раздался из дверей голос Хинча.

   Мы вздрогнули и отпрянули друг от друга, словно застуканные родителями подростки.

   – Какое несчастье! – добавил прислужник, закатил глаза и свалился в обмороке, с грохотом приземлившись на паркет.

   – Мне надо привести его в чувство, - с сожалением вздохнул чернокнижник, размыкая объятия.

   – Угу, – согласилась я. Умеют же ребятa испоганить волнительный момент.

   До рассвета я не спала, в голову лезли мысли о родном доме,и от них хотелось выть на черную луну. Не елая впасть в депрессию (как ее лечить-то , если мотивирующая книга осталась в шкафу старой квартиры), я составила мысленный план, что собиралась сделать с новой жизнью в мире, о котором пoчти ничего не знала, и одним махом вырубилась, словно заяц из рекламы литиевых батареек.

   Первый, кого я встретила в коридоре, когда с полотенцем на плече вышла из спальни, оказался Олень с мокрыми после мытья волосами и в коротенькой набедренной повязке.

   – Доброе утро, - машинально поприветствовал он и вдруг завопил, слoвно жертва насилия, прикрывая голую грудь руками.

   – Ты чего орешь? - вздрогнула я. - Всех перебудишь.

   – Что ты тут делаешь, Исчадие ада?! – не уменьшая децибелов, вопросил он.

   – Умыться хочу, – потрясла я полотенцем.

   – Но почему в нашем замке?!

   – Ванная тут удобная. Горячую воду дали, а у нас там как раз плановое отключение.

   Вечером я с Оленем не столкнулась. Камни на площади перед замком не успели остыть после луного портала, а он уже начистил рога и смотался в какой-то из многочисленных городов, куда Мельхом открывал двери. Бедняга чрезвычайно торопился отпраздновать мое отбытие и не узнал, что следовало устраивать поминки, ведь я по-прежнему занимала соседнюю комнату.

   Вдруг дверь в его спальню тихо скрипнула,и в коридор с глазами совы, утром сверзившейся с дерева, высунулась взлохмаченная рыжеволосая девица. Лицо Эверта немедленно вспыхнуло, как сигнальный фонарь.

   – Котик, это ты кричал? - шепотом произнесла она.

   – Он не котик, а дикий олень, - тихонечко отозвалась я и,издевательcки хихикая, пошагала в ванную комнату.

   – Учитель не против! – прикрикнул Эверт, намекая, что и прежде приводил женщин.

   – Он просто смирился, что его ученик – олень, – с ехидной ухмылочкой оглянулась я через плечо.

   – Исчадие ада! – прорычал сосед и захлопнул дверь спальни.

   Завтрак действительно походил на поминки. Посреди стола стояла огромная миска с жесткими, как подошва, оладьями, приготовленная Хинча, остатки острого соуса, чудом не стухшего в кладовой, и непочатая бутылка шикера. Одна из тех, что так и не добралась до моего мира.

   – Хозяин, я решил, что после вчерашнего потрясения, – Хинч выразительно покосился на меня, - вы захотите немного расслабиться.

   Макстен пригвоздил прислужника мрачным взглядом, заставив послушно отступить к очагу. Следующим под раздачу попал Эвеpт. Мучимый похмельем и активной бессонной ночью, он потянулся за бутылью.

   – Прекрати таскать в Мельхом девок, – не глядя на ученика, высказался чернокнижник,и Олень моментально схватился за вилку, забыв про выпивку.

   – Слушаюсь, учитель, - выдавил он, старательно избегая смотреть в мою сторону.

   – Да брось, Макс, - решила развеять я обстановку. – Не надо из-за меня менять привычки. Я все равно скоро уйду из замка.