Первая роза Тюдоров, или Белая принцесса

— В таком случае Генрих сам тебе все расскажет. Да, я видел маленького пажа, который прислуживает сэру Эдварду Брэмптону, — сказал мой дядя, очаровательно шепелявя. — Кто-то из придворных интриганов решил, что этот мальчишка удивительно похож на моего бедного племянника Ричарда. Люди, как ты знаешь, любят устраивать много шума из ничего. Жаль, что им больше нечем заняться.

— А этот мальчик действительно похож на Ричарда? — спросила я.

Эдвард покачал головой:

— Нет, не особенно.

Я на всякий случай огляделась, но рядом не было никого, кроме кормилицы, а ее в этой жизни интересовало одно — побольше и повкусней поесть и выпить эля.

— Милорд, вы уверены? Вы сможете рассказать о нем моей матушке?

— Я не стану говорить с ней об этом. Это наверняка ее расстроит, — твердо заявил мой дядя. — А тот маленький паж — самый обыкновенный парнишка и совершенно не похож на ее сына и твоего брата. Я абсолютно уверен, что это не Ричард.

— А что Эдвард Брэмптон? — не отставала от него я.

— Сэр Эдвард вскоре должен прибыть с визитом в Англию, но сперва он хотел завершить кое-какие свои дела в Португалии, — спокойно ответил Эдвард. — А своего хорошенького пажа он намерен отпустить. Ему совершенно не хочется создавать в нашем обществе новую смуту и причинять беспокойство королю, привезя с собой чрезвычайно шустрого, повсюду сующего свой нос мальчишку.

В этих словах явно было заключено больше, чем я сумела понять, и я спросила:

— Но если этот мальчик ничего собой не представляет, если это просто маленький хвастунишка, то как же из-за подобного ничтожества мог возникнуть такой шум в Лиссабоне, что даже мы в Лондоне его услышали? Если он — никто, зачем же ты вообще ездил в такую даль, чтобы его увидеть? Это ведь не так уж близко от Гранады. И зачем сэр Эдвард приезжает в Англию? Он что, хочет встретиться с королем? С чего бы это Генрих решил оказать ему такую честь, зная, что он был верным слугой Йорков и всем сердцем любил моего отца? И почему сэр Эдвард решил уволить своего пажа? С чего вообще вся эта суета, если этот мальчишка — никто?

— Я думаю, нашему королю будет приятней, если мальчишка останется в Португалии, — слегка пожав плечами, ответил Эдвард.

Я некоторое время молчала, глядя на него, потом медленно промолвила:

— Нет, я тут все-таки чего-то не понимаю. Во всем этом явно есть какая-то тайна.

Дядя Эдвард ласково похлопал меня по руке, которой я прижимала к сердцу тепленькое тело своего ребенка, и сказал:

— Ты же знаешь, в нашем мире полно всяких тайн; и порой лучше не знать, какова их суть. Не тревожьтесь, ваша милость королева, — прибавил он с куртуазным поклоном, — вокруг слишком много загадок. Чего только мне не рассказывали в Португалии!

— Может быть, тебе рассказывали и о мальчике, воскресшем из мертвых? — решилась я бросить ему вызов. — О мальчике, которого сперва прятали от неизвестных убийц, а потом тайком переправили за границу, и теперь он там ждет своего часа?

Но дядя и глазом не моргнул.

— Об этом мне тоже рассказывали. А я в ответ напомнил этим людям, что короля Англии всякие чудеса совершенно не интересуют.

Возникла небольшая пауза.

— Что ж, хорошо, по крайней мере, что наш король тебе доверяет, — сказала я, возвращая Артура кормилице и глядя, как он устраивается в ее широченных объятиях. — Мне кажется, он в тебе уверен. Может быть, тебе удастся убедить его вернуть ко двору мою матушку? Если уж в Португалии того мальчика не оказалось, значит, Генриху и бояться нечего.

— Твой муж по природе своей не слишком доверчив, — заметил с улыбкой Эдвард. — Так что за мной следили постоянно, весь путь до Лиссабона и обратно. А мой спутник, лицо которого было вечно скрыто низко опущенным капюшоном плаща, записывал каждого, с кем я встречался, да и вообще каждый мой шаг. Еще одного шпиона я заметил, когда возвращался домой; он следил, не свяжусь ли я по пути с твоей тетей, живущей во Фландрии.

— Генрих велел своим шпионам следить за тобой? За своим посланником? Шпионить за своим же шпионом?

Дядя кивнул.

— И в твоем доме всегда найдется некая особа, которая докладывает королю обо всем, что ты говоришь или делаешь, даже о том, что ты пытаешься ото всех скрыть. И твой личный духовник тоже обязан докладывать обо всем своему духовному отцу, архиепископу Кентерберийскому, должность которого сейчас занимает Джон Мортон, самый большой друг королевы-матери. Они вместе плели заговоры против короля Ричарда, вместе уничтожили герцога Букингема. Миледи и Джон Мортон встречаются каждый день, и он рассказывает ей все, что ему удалось узнать. Так что даже не мечтай о том, что наш король решится кому-то из нас полностью доверять. Даже не надейся, что за тобой нет постоянной слежки. За тобой следят все время, днем и ночью. Как и за всеми нами.

— Но мы же ничего плохого не делаем! — воскликнула я. И тут же понизила голос. — Ведь не делаем, правда, дядя?

Он снова ласково похлопал меня по руке и заверил:

— Конечно-конечно, мы не делаем ничего плохого.

Замок Виндзор

Лето, 1488 год