Первая Русская национальная армия против СССР. Война и политика

Классические Канны являются редко достигаемым образцом военного искусства. В немецкой академии Генерального штаба специально «натаскивали» в этом направлении, и этот метод тактического боя был излюбленным приемом германского оперативного искусства. Пгубокий охват обоих флангов противника в Первую мировую войну пехотной массой при поддержке наступающей кавалерии, а во Вторую мировую — танковых армий с моторизованной пехотой доминирующей нитью проходит в маневренный период обоих великих войн. Результатом сжатия охватывающих клещей была цель тактических и оперативных «котлов» на Западном и в особенности на Восточном фронте, которая дала германскому военному командованию целый ряд блестящих побед во время «блитцфельдцугов»⁸.

Опыт войны показал, что проведение этой операции, если противник недостаточно расстроен предыдущими боями, требует больших жертв и что даже при полной удаче не позволяет продержаться на занятой территории долгое время, то есть не дает желанного тактического углубления предела тактического или оперативного прорыва-охвата. В стратегическом значении воздушные десанты своих войск во вражеской стране вообще не представляют никакой ценности. В стратегии глубина прорыва-охвата разыгрывается на огромных пространствах и, по самой своей сущности, требует долгого времени, а потому не поддержанные населением десантные части будут всегда уничтожены подошедшими резервами. Для расширения предела стратегического наступления необходимо создать в тылу противника солидно организованное восстание, революцию или партизанское движение, поддержанное сбрасываемым десантом своих же регулярных войск, обученных этому делу отрядов, а на введение в бой на глубоких тылах противника — отдельных регулярных частей, чуждых местному населению неприятельских сил. Совершенно правильное понимание этой военной истины и зародило в советской академии Генерального штаба науку о стратегии малой войны. Каждый строевой офицер — командир роты, батальона или полка, и каждый генерал, будь то командир дивизии или корпуса, — знает, что каждое тактическое наступление, даже очень удачно проведенное и поддержанное резервами, постепенно выдыхаясь и захлебываясь, в конце концов останавливается, и требуется много времени и новой подготовки для его продолжения или, вернее, для организации последующего.

Ту же военную истину знает каждый генерал, командующий армией или главнокомандующий фронтом. Верховный главнокомандующий и Ставка часто переживают тот стратегический кризис, который современная военная наука называет кризисом «стратегического предела». По понятным причинам, имея дело с читателем главным образом невоенным, я не могу здесь развернуть современную доктрину предела стратегического наступления. Я надеюсь примером дать читателю почувствовать и практически понять, что Генеральные штабы понимают сегодня под стратегическим пределом. Каждое наступление и каждая кампания имеет свой исторический стратегический предел. Стратегическим пределом всей военной карьеры Наполеона была Москва, и после нее звезда его неудержимо покатилась вниз. Стратегическим пределом военного успеха немцев в Первой мировой войне была река Марна, и все, что было потом — это только попытка во времени выиграть то, что было окончательно проиграно на полях сражений. Стратегическим пределом германского наступления во Второй мировой войне были Сталинград и Эль-Аламейн в Африке. Дальнейшее положение могло спасти только новое решающее оружие, но продукция его не успела развернуться до весны 1945 года.

С большим военным талантом разработанная Советами теория, а главное — практика стратегии «малой войны», служит главным образом средством углубления стратегического прорыва-охвата, а при ведении этой войны в огромных масштабах — средством расширения так называемого стратегического предела всей кампании.

Действительно, как мы уже видели, воздушные десанты даже первоклассно обученных и специально для этого отобранных войск не играют в стратегии никакой роли, ибо эти части, сброшенные в чужую страну и не поддержанные местным населением, не могут держаться месяцами в ожидании подхода своих армий, а потому их работа ограничивается тактическими ударами или сравнительно неглубокими оперативными прорывами.