Первая тайна академии Грискор

И эта не стала исключением. Стоило Карвину закончить с ней, как та повернулась лицом, широко улыбнулась и потянулась за поцелуем.

Карвин ответил на него чисто из любопытства. Ее он еще не целовал. И, к собственному ужасу, парень понял, что и сейчас сравнивает свою новую любовницу с Табитой. С какой-то бродяжкой!

А ведь все начиналось так весело. Мэйт заметил Ваерс первым, фыркнул над тем, как она выглядит и себя ведет. Пожалуй, она была чуть ли не самой низкородной. И как такую только в академию Грискор приняли?!

И только потом тот решил подколоть друга, который уже давно пытался заполучить его скакуна.

— А что, слабо и эту уложить на лопатки? — хмыкнул тогда Мэйт, а Карвин только скривился при виде Табиты.

— Сроки?

— До Праздничного обеда.

— Издеваешься? Я поимею ее к концу недели!

Такую надо было уложить в пенную ванну, потом отдать в руки лекарям, а затем отправить к модисткам. И только после этого о чем-то говорить.

Но азарт овладел им не хуже, чем желание заполучить шенского скакуна. И Карвин принял спор. Они разыграли вполне обычную сцену внезапного знакомства.

А дальше дело оставалось только за ним самим.

— Я хочу еще, — заканючила девушка, возвращая его своим голосом в реальность.

Демоны! Он опять задумался о Табите!

— Ну, если хочешь, — усмехнулся он, толкая любовницу в сторону кровати.

Сегодня он забудет о бродяжке. Или же наоборот? Может, стоит представить, что это сейчас она извивается под ним и молит о продолжении? Может, тогда его отпустит это чувство незавершенности и злости?

Карвин уже был на любовнице, когда в дверь покоев настойчиво постучали. Арки в соседней комнате проснулся и залаял, да так громко и заливисто, что мог разбудить все общежитие.

— Не открывай, — шепотом попросила девушка, подаваясь вперед и касаясь грудью его рук. — Пусть идут к темным силам.

— Никто просто так не приходит ночью.

Карвин оттолкнул ее и встал. Набросил халат и вышел в гостиную. Стук не прекращался. Кто бы там ни явился, он очень хотел увидеть хозяина комнат.

— Что? — именно с таким недовольным вопросом Карвин открыл дверь. И удивленно вскинул брови.

На пороге стоял Мэйт. Слегка запыхавшийся, но улыбающийся.

— Есть хорошие новости, друг. Могу войти?

— Входи, — согласился тот, пропуская одного из самых близких приятелей внутрь.

Мог ли он назвать Мэйта другом? Конечно, нет! Друзей у Карвина не было. Друзьям пришлось бы доверять и надеяться на них.

А Карвин верил только себе. Надеялся только на собственные силы.

И собственную магию.

— Ты не один? — хмыкнул пришедший, услышав шорох в спальне. Арки уже стоял рядом и озадаченно принюхивался.

— Нет.

— Хороша?

— Да.

— Поделишься?

— Без проблем, — пожал плечами Карвин. — Так что за новости?

— Твоя замухрышка мертва, — зло хохотнул Мэйт и посмотрел на друга.

— Моя замухрышка? — притворно нахмурился Карвин, хотя прекрасно понял, о ком идет речь.

И радость поднялась в его душе. Мертва! Прекрасная весть!

Никто не смеет ходить под небом спокойно, если поднял на него руку.

— Только что узнал, — добавил Мэйт. — Ее тело в подвалы унесли. Говорят, яд выпила. Ну ты ее и…

— Хватит. Иди, — сухо отозвался Карвин, взмахнув рукой и указав на дверь.

Эту новость нужно было обдумать. Посмаковать. Представить, как она мучилась, когда яд подействовал. Вряд ли эта нищенка могла позволить себе хорошее средство. Травилась тем, что изобрели для крыс. А значит, ой как мучилась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Но…

— Иди, — повторил Карвин. — Девку можешь с собой забрать.

— Что?! — высокий визгливый голос раздался за его спиной. Девушка, которая только что признавалась ему в любви, куталась в обрывки собственного платья.

Карвин редко контролировал себя в таком состоянии. Мог и не то сотворить. Пусть будет благодарна, что не осталось синяков на шее.

— Что слышала, — бросил Карвин. — Иди с Мэйтом. Ты же хотела еще.

— Ах ты подонок! — воскликнула она, ошарашенно выпучив глаза. — Ты же говорил…

— Что? Что люблю тебя? — хохотнул он. — Не забудь своим подругам об этом рассказать. Но они все равно окажутся у меня в постели. Рано или поздно.

— Ненавижу тебя! — воскликнула она, подлетая к Карвину и вскидывая руку.

Табита. Удар. Горящая щека.

Все это пронеслось в сознании парня за мгновение. И он ударил первым.

Девушка не успела даже заметить. Кулак прилетел ей в лицо. Она согнулась, закричала. И заплакала.

— Уведи это отсюда, — сморщился Карвин, обращаясь к Мэйту. И встряхнул рукой. Костяшки ныли.

Никто и никогда больше не посмеет его ударить. А та, что посмела, теперь мертва.

Разве это не чудесный день?

Карвин не слышал, как за другом и девушкой захлопнулась дверь. Он медленно вернулся в спальню, окинул комнату взглядом и усмехнулся. А потом взял с подоконника тонкий блокнот, обтянутый гладкой красной кожей. Погладил его кончиками пальцев и аккуратно открыл.

Пробежался взглядом по написанным строчкам, макнул перо в чернильницу и слегка подрагивающей рукой вписал в нее еще одно имя.

А затем улыбнулся и всмотрелся в ночную тьму.