Первая волна. Сексуальная дистанция

– Да ниче там не было, Лех, правда! – залепетал тот. – Она веселая была, мы ей еще налили. Они с Толяном потискались на танцполе, он ее засосал, она не сопротивлялась. Предложили покурить, она пошла. Они вчетвером с Саней и Михой ушли курить в туалет. Потом она оттуда вышла и побежала вас искать. Я ниче не знаю! Ниче не видел!

– На стреме стоял, мдк,– я от всей души втащил ему по морде и отпустил бежать по коридору, размазывая кровавую юшку по подбородку.

Альбина в тот день в школе тоже не появилась, поэтому я сбежал с последнего урока и через три минуты уже колотил кулаком в дверь. Открыл отец и пригласил меня пройти в кухню. В квартире было тихо и пусто.

– Кто тебе эти мальчики? – сурово спросил он.

Какие мальчики, я понял без объяснений. Пожал плечами.

– Так, приятели. У меня полшколы таких.

– Расскажи мне поминутно все, что происходило в тот вечер, – потребовал он.

Меня пробил холодный пот. Рассказать-то и нам с Альбиной было немало и непонятно, что уже вытрясли из нее родители, а теперь сверят показания и мне конец. Напоил и чуть не лишил невинности в школьном коридоре! Мне показалось, что стены комнаты сдвигаются.

– Мы пришли на дискотеку втроем… – медленно начал я.

Он молчал и слушал, я тихо рассказывал. Правду. Как было. Не в красках, разумеется. Опустил алкогольный поцелуй, опустил свою просьбу к Толику отвлечь Катерину (отвлечь и насиловать все же разные вещи) и свое намерение на той лестнице решил не озвучивать. Обнимались, целовались, танцевали. Ничего криминального!

– Моя дочь все еще девственница? – Ее отец выглядел бледным и каким-то отрешенным. Как же я в тот момент похвалил себя за то, что остановился.

– Конечно! – выдохнул я. – Можете к врачу сводить! Мы только целовались!

– Обойдемся без врача, – отозвался он, – я тебе верю, она рассказала ту же историю. Стал бы врать, я бы тебя уже с лестницы спустил.

И я снова облился холодным потом и благословил свое благоразумие.

– Я хочу, чтобы ты выслушал меня очень внимательно, Алексей, – начал он, – вчера произошла страшная беда. Пострадала четырнадцатилетняя девочка. Над ней надругались малолетние уроды, сломали ей жизнь.

– Я понимаю, – тихо произнес я.