Первая жена (СИ)

— В отличие от твоей жены, моя хорошо растила девочку! — подмечаю злобно. — Кормила, поила, в любви купала. Ей недавно сделали операцию, дико дорогую и жизненно важную. А если бы сдали в детдом, как твоя нашу, так уже и не было бы Польки. Ты оцени, как с девочкой обращались!

— А я ценю, — резко серьезнеет Лисьев. — Только поэтому разговариваю с вами сейчас вежливо. Готов договориться полюбовно, так сказать, компенсировать.

С этими словами он выставляет вперед правую руку, трет средним и указательным пальцами об большой, показывая, что готов раскошелиться.

— Нам не нужно ничего компенсировать, — машет руками Майя. — Мы денег за Полю не возьмем!

— Раз не надо, значит не надо, — резко веселеет Лисьев. — Но Полина в любом случае поедет со мной.

***

Майя

Слова этого страшного мужчины с тату действуют на меня, как удар кирпичом по голове. Как это он заберет Полю? Он сумасшедший?

— Вы что такое говорите? — сама не узнаю свой голос, настолько он севший. — Вы не можете забрать Полину. Я! Я ее мама!

Он как будто не понимает. Вроде русский, но не понимает. По виду ему совершенно все-равно на мои слова.

Не могу понять, как так можно. Силюсь сказать что-то еще, и в этот момент слышу стальной голос Артема:

— Полина никуда не поедет. По документам Майя ее мать, а ты ей никто. Только посмей тронуть девочку, и мы моментально обратимся в полицию. Оформим это дело как похищение. Я натравлю на тебя всех, мы вернем девочку в один клик. Так что подумай, надо ли оно тебе?

— Не по-пацански чуть что бегать к ментам, — зло сплевывает Листьев.

На мой ковер сплевывает! Который я специально начищала вчера ночью, чтобы пригласить Артема в чистую квартиру.

Я поворачиваюсь к Артему.

А он продолжает тем же стальным голосом, от которого поневоле делается страшно:

— Это не пацанская разборка. Это посягательство на мою семью, и я буду реагировать соответственно. По документам…

— Срать я хотел на твои документы. — Лисьев явно выходит из себя. — Можешь их себе оставить. У меня такой умелец есть… В два счета сляпает малой такие документы, что даже менты не подкопаются. Хотя для того, чтобы подкопаться, надо сначала найти, а нас хер кто найдет, ясно? Я забираю Полину в любом случае!

— Мама! — пищит Поля и намертво вцепляется в мою ногу. — Мама, не отдавай!

Поля этими словами рвет мне сердце на части. Неужели ее предполагаемому отцу не видно, насколько она испугана?

— Что же вы делаете? — стону громко. — Вы пугаете девочку! Мы столько ее лечили, столько старались, а вы так ее нервируете! Я мама ее, куда она без мамы? Вы что, не понимаете, что вы ее сейчас из семьи пытаетесь вырвать? У нее здесь мама, сестра…

— Она вам по крови никто. Она мне родная по крови, — Лисьев буравит меня злым взглядом.

— Да кому какое дело до твоей крови? — продолжает рычать Артем. — Полина считает матерью ее!

Он указывает на меня.

— Я вам Полю не отдам! — громко кричу.

А Лисьеву вдруг делается весело. Он растягивает губы в довольной улыбке.

— Ладно, так и быть, не стану разлучать с матерью, я ж не зверь какой… — говорит он.

И только я успеваю подумать, что в нем наконец проснулись зачатки разума, как Лисьев продолжает:

— Ну а че? Так будет даже прикольнее. Собирайся, мамаша, с нами поедешь. Очень ты мне напоминаешь бывшую жену, такая же ладная, сладкая. Не дура, надеюсь, как та…

Я немею от его слов.

Краем глаза замечаю, как у Артема перекашивает лицо.

Он сжимает кулаки и рявкает:

— Мужик, ты охуел? Свою жену угробил, так на мою нацелился?

Артем явно еле сдерживается, чтобы не броситься на Лисьева. Наверняка и сделал бы это, вон какой злой. Но позади нас стоят двое его подельников. И от этого мне неимоверно страшно.

— Ха-ха три раза, — посмеивается Лисьев. — Ты с ней развелся, так что, считай, свободна. Не из семьи увожу бабу, все по справедливости.

— По какой справедливости? — хищно щерится Артем. — Это моя женщина, она воспитывает моих детей и сладкой ее называть могу только я!

— О как распустил хвост, — хмыкает Лисьев. — Я бы на твоем месте не рыпался. Сила не на твоей стороне…

— Это сейчас, — подмечает Артем, зыркнув на него исподлобья. — Но за пределами этой квартиры расстановка сил может резко поменяться!

— Мне надоели эти бла-бла… Арес, выводи девчонку с матерью…

Черноволосый детина, что все это время стоял за моей спиной, резко делает шаг к нам.

— Не трогай маму! — вдруг верещит Ника.

Мой храбрый волчонок, моя обожаемая девочка вдруг бросается на него и стучит своими кулачонками об его ногу. А этот гад берет и откидывает малышку, шагает в ее сторону, явно намеренный ей наподдать.

Я бросаюсь ему наперерез, чтобы загородить Нику собой.

— Не трогай ее! — кричу не своим голосом.

— Только попробуй, падла! — орет Артем и сам бросается на этого мужика.

Не знаю, как у него это получается, но он лбом разбивает ему нос. У мужика мгновенно начинает литься кровь.

В драку тут же вмешивается второй, что стоял за спиной Артема. Он нападает сзади и лупит Артема по затылку прикладом пистолета, который не пойми откуда взялся. Со всей дури лупит!