Ночью она позвала к себе лишь самую близкую горничную — и старую повитуху. Обеих больше никто и никогда не видел.
Наутро королева вышла из покоев в старом платье с жестким корсетом. На лице ее цвела умиротворенная и нежная улыбка, и только глаза отчего-то стали водянистыми и похожими на рыбьи, и от взгляда ее любому становилось страшно.
По королевству разнеслась печальная весть.
«Первенец королевы умер этой ночью!» — кричали герольды, и страна погрузилась во второй траур почти на неделю.
Первенец королевы умер для всех — но в глубоких подземных пещерах под замком, затопленных водой, росло ее дитя. А женщина ждала дня, когда ее сын наберется силы — и сможет отомстить за отца ненавидевшим его людям.
Королева старела быстрее, чем иные люди — магия отнимала у нее силы, но она рассказывала и учила свое дитя всему, что успела узнать от его истинного отца. Тела преступников больше не хоронили — их сбрасывали в пересохший колодец, ведущий к подземным озерам, и дитя морского чародея с детства привыкало к человеческим крови и мясу.
Королева старела и слепла, и когда она больше не смогла спускаться вниз, ее сын пришел к ней сам. Она благословила его, и дыхание ее затихло навсегда.
И в тот момент, когда над ложем почившей королевы-колдуньи зашелся горестным воем сын морского повелителя, сами соленые воды, омывающие берега королевства, откликнулись на его горе.
И настало время его правления. Кровавое, жестокое, черное для людей время, когда море захлестывало сушу непрекращающимися штормами, морские твари выползали на берег, ведомые неудержимой жаждой, и охотились из воды. Люди стали бояться всего и каждого — и подозрения и страх привели их к междоусобицам.
Настало время Первенца Королевы.