Первенец (СИ)

И Куна с жаром бы сказала за это спасибо, но посчитав, сколько генералы успели выпить, не решалась идти в гостиную.

Шум воды давно стих, но эхо все еще журчало вдалеке, словно повторяя старую мелодию. Куна прикрыла глаза и удобнее устроилась на диване. Журчание убаюкивало, манило в сон, а потом ускорялось, расцветая новыми красками. Действительно музыка.

- Генералы планшет включили?

- Нет, это дудук, - улыбнулась матушка. - Наилий сам играет.

Куна дернулась встать с дивана, но боль вернула обратно. Осторожнее надо.

- Куда ты? - строго спросил военврач и поймал за плечо. Дарион на пеленке у стены даже не пошевелился. Так и спал, открыв рот и прижав маленький кулак к щеке.

- Послушать хочу, - смутилась Куна, поправляя на сыне одеяло.

- Ребенка не таскай, пусть спит. Я присмотрю.

Датчики приборов Публий снял быстро, а с внутривенным катетером пришлось повозиться. Крышка клапана пошла против резьбы, а потом военврач никак не мог отклеить пластырь от собственной перчатки. Бубнил под нос ругательства, но упрямо продолжал.

Куна изнывала от нетерпения. В особняке Наилий никогда не играл, времени не хватало, а может просто не хотел рушить перед бойцами образ сурового генерала. Мелодия набирала обороты, приближаясь к финалу. Еще десяток нот и дудук замолчит, а сыграть заново Наилий откажется.

Освободившись, Куна встала с дивана, опираясь на руку лейтенанта, и почти повисла на плече матушки. Живота не хватало, привыкла к нему. Заглядывать под сорочку страшно - что там осталось и как зашита после операции. Шагалось с трудом, но она терпела, а из гостиной, будто в благодарность, зазвучал высокий тенор.

- Он еще и поет?

- Нет, это Марк, - ответила Аттия, помогая идти. - Крепко мальчики выпили, давно я их вместе не слышала.

Слов песни не разобрать, да и не было их. Хозяин девятого сектора пел вокализ, голосом соперничая с красотой дудука. Куна замерла у входа в гостиную и лбом оперлась о дверь. Генералы не приглашали к себе, и воспитание предостерегало от дерзости. Но то, что запрещалось диспетчеру речного вокзала, дозволялось хозяйке дома и женщине Наилия. Она никогда не приблизится, если будет стоять в стороне. Куна твердо встала на ноги, отпустив плечо Аттии, и распахнула дверь.

Генералы сидели на полу в окружении листов инструкции и разорванной упаковки. Полуголые, пьяные и довольные. Наилий медленно перебирал пальцами по дудуку, а Марк пел, жестами приглашая женщин войти.

Без стен и других преград мелодия раскрылась ярче цветка. Нежные переливы дудука с легкой вибрацией до дрожи задевали что-то глубоко внутри. Куна будто спускалась в глубокое ущелье и любовалась на прозрачную воду горных ручьев. Мелодия родилась здесь вместе с генералами и была их дыханием. Всем, чего не говорили вслух. Она окутывала плотнее тумана, но не давала потерять друг друга из вида.

Матушка помогла Куне сесть на стул и сама устроилась рядом, а Наилий играл. И это стоило тысячи слов.

Глава 45 - Звезды попадают в неприятности

Проклятые таблетки снова заканчивались. Аврелия доставала очередную из банки, не смотря на дно. Что толку их пересчитывать? Больше не станет. Лучше банка опустеет внезапно, а Аврелия еще неделю проживет спокойно. В надежде и вере, что вселенная сжалится и пошлет денег. Ведь другим она помогает. Куне, например. Отхватила генерала и укатила пузатая на юг. Лежит, поди, на пляже и апельсиновый сок через соломинку пьет. Давно без пуза, конечно. Цикл, как должна родить. Вокруг толпа нянек, ребенка не слышно, вышколенные виликусы по щелчку пальцев приносят все, что захочется, и даже Наилия нет рядом.

Он свои скучные военные проблемы решал сам, не напрягая драгоценную Куну. Выступал по-прежнему на всех мероприятиях, но Аврелия переключала канал, стоило услышать знакомый голос. Раздражал до нервного тика. Пусть катится в бездну, раз все, на что его хватило - дура-диспетчер из рабочего квартала. Несуществующие боги, столько красавиц в Равэнне, а женщина генерала страшнее дарлиба. Как перед другими полководцами не стыдно?

Хотя, наверное, стыдно, раз увез из особняка подальше. Перепугала она там всех манерами? Растолстела от беременности до размеров шкафа? Сто прыщей ей на морду! Дура! Как Аврелия её ненавидела.

Больше, наверное, только комнату в общежитии, куда заселилась полцикла назад. В бараке комфортнее, а здесь страшно представить - общая ванная комната на четверых дарисс. Ладно бы приличные попались соседки, так ведь не пойми кто с окраин сектора. Ноги заросли шерстью, в подмышках свалявшиеся колтуны волос, вместо причесок - нелепые стрижки. Аврелия брезгливо морщилась от их дешевого парфюма и прятала косметику, чтобы немытые чучела не добрались грязными пальцами до её дорогущих брендов. Она не благотворительный фонд, чтобы вести к свету красоты совершенно бесплатно.