Первичный крик

Случаются моменты, когда человеку во время полового акта требуется нечто большее, нежели ментальная фантазия. Мужчина может переодеться в женское платье, наложить на лицо макияж и выйти на улицу, прекрасно при этом сознавая себя мужчиной. Ноесли мужчина, надев женское платье, действительно поверит в то, что он — девушка, то значит он сделал гигантский шаг по символическому пути в нереальный мир. Внутреннее психологическое давление может оказаться настолько сильным, что мужчина перестает только в своих фантазиях пред

ставлять, как его бьют во время полового акта. Ему действительно требуется порка, чтобы дойти до оргазма.

Возникновение полового извращения предполагает, что груз старых отрицаний достиг такой величины, что человек теряет способность справляться с ними, и в моменты совершения сексуального ритуала этот груз покрывает его целиком, делая поведение абсолютно символическим — можно даже сказать, что в такие минуты личность пребывает в состоянии психоза.

Одному из моих больных для наступления эрекции требовалось, чтобы женщина привязывала его к кровати и била ремнем. Хотя у этого ритуала было несколько психологических граней, в основе его лежали старые отношения пациента с матерью, которая в детстве садистски избивала его. То что он делал, став взрослым, можно назвать воссозданием старых отношений с матерью, воссозданием буквальным — в надежде, что, в конце концов, после всех избиений мать полюбит его, и он получит свою долю добра, удовольствия и ласки.

Мазохистский ритуал стал повторяющейся, четко очерченной драмой, символизирующей целый пласт прошлых опытов и переживаний, каковые личность пыталась разрешить путем замещения. В основе, в сердцевине такого поведения гнездится надежда — надежда на то, что кто‑то увидит его страдания и положит им конец. Действительно, некоторые родители начинают понимать, что их ребенок нуждается в помощи, только тогда, когда видят его кровь и синяки. Некоторые дети провоцируют эту ситуацию, воруя машинки в магазинах, поджигая мебель или добровольно подвергаясь избиениям. Тщательно продуманный ритуал извращенца можно считать продолжением подсознательного ритуала, ежедневно разыгрываемого невротиком в обыденной жизни. В генерализованном ритуале, например, если он подвергается избиению, он словно говорит: «Не бейте меня, мне же и так плохо». Невротики, не страдающие извращениями, совершают скорее генерализованные, нежели тщательно продуманные ритуалы.

Один пациент, страдавший эксгибиционизмом, так пытался описать свое извращение: «Это похоже на то, что кто‑то, пока

ты слишком мал, чтобы что‑то понимать, постоянно бьет тебя по мозгам. Моя мать ненавидела мужчин. Не знаю, может быть, она была лесбиянкой. Думаю, что я в угоду ей старался быть девчонкой. Потом мне пришлось показывать свой член на улицах незнакомым женщинам, чтобы доказать, что я не девчонка. В этом деле я зашел, пожалуй, слишком далеко». Этот человек был женат и имел детей, и по сути, у него не было никаких оснований сомневаться в своей мужественности и половой принадлежности. Но представляется, что это‑то, как раз и не имело никакого значения. Он был вынужден постоянно совершать свой ритуал до тех пор, пока не вернулся в детство и не пережил его происхождение и все те унизительные уловки, к которым он прибегал для того, чтобы мать сказала ему хотя бы одно доброе слово.

Этот человек превосходно понимал, что с ним происходит, но непреодолимая подсознательная сила вынуждала его совершать привычный ритуал. Такая импульсивность может облегчить нам понимание природы импульсивности вообще. Реальное желание этого человека — быть мужчиной — прорывается наружу, неважно при этом, в каком странном и жутком обличье. Следовательно, цель этого ритуала — стать самим собой, то есть, реальной личностью. Кажется, что при этом абсолютно неважно, говорит ли себе человек, что он должен, и что он не должен делать — много раз отрицавшееся «я» давит на психику такого человека изнутри, требуя освобождения. Я рассматриваю импульсивность, как порождение напряжения, старых чувств, которые и делают импульсивный акт иррациональным. Импульсивная личность действует не под влиянием актуального чувства, она действует под влиянием чувства отрицаемого. Такое действие отличается от спонтанного поступка, продиктованного чувствами. Спонтанное поведение практически никогда не становится иррациональным. Вне зависимости от того, насколько скор спонтанный ответ, так как это ответ реального человека на реальное событие.

Мне кажется, что искоренить ритуал можно, если прочувствовать и высказать то скрытое послание, которое содержится в ритуале. Например, если эксгибиционист хочет сказать