Первое, что я вижу

Поднимаясь по лестнице, я заметила, что что-то не так, но никак не могла понять что. Приблизившись к парадной двери, я наконец поняла, что мое окно скрывала старинная декоративная кованая решетка элегантного и изящного вида, напоминающая произведение искусства. Я видела такие старинные решетки и знала, что подобные этой стоят тысячи долларов. Роскошь, которую я никак не могла себе позволить. Моей первой мыслью было, что это владелец решил обезопасить квартиру, то я тут же вспомнила слова Кеннеди прошлой ночью.

Когда я открыла дверь в свою квартиру, Чарльз, тщательно уложив пакет на стол, вернулся в машину, готовый ждать меня сколько потребуется. Спустя две секунды любопытство взяло верх над самообладанием, и я, как ребенок в рождественское утро, принялась разрывать оберточную бумагу, под которой меня ждало поразительное произведение искусства, заставившее меня затаить дыхание. На не совсем абстрактной картине, выполненной яркими красками и штрихами, было изображение языка женщины, лакомившейся мороженым. Лица видно не была, да и язык среди ярких всплесков красок и штрихов было довольно трудно различить.

Сексуально. Чувственно. Грубо.

Глядя на картину сквозь пелену слез, я сомкнула веки, пытаясь обуздать эмоции. Вспомнив, что на пакете была записка, я схватила обертку.

«Повесь эту картину так, чтобы можно было видеть ее с кровати. Я купил копию, которую повешу в своей спальне. К. Д.».

О. Мой. Бог. Кто этот мужчина?

Я не знала Кеннеди, но такое ощущение, что я ждала его появления всю свою жизнь. Мое сердце бешено заколотилось, а на лице расплылась широкая улыбка. Мне нужно позвонить ему, чтобы поблагодарить. Набирая номер мобильника, указанный на карточке, я не могла дождаться, когда услышу его голос.

— Кеннеди, — ответили мне на другом конце линии после первого гудка.

— О, Кеннеди, привет. Это Хоуп Йорк.

Боже, почему я такая дурочка? Мне пришлось назвать свои имя и фамилию мужчине, которого я поцеловала вчера вечером и который сегодня прислал мне удивительный подарок. Я внутренне съежилась от своей неуверенности.

— Надеюсь, ты благополучно добралась до дома? — В его голосе слышалась улыбка.

— Да, конечно. Было мило с твоей стороны послать Чарльза и… твой подарок, он удивительный. И очень красивый.

— Рад, что тебе понравилось. Мне тоже показалось, что полотно красиво. Но оно даже близко не стояло с картиной, которую я лично наблюдал вчера вечером. — Я уже собиралась поблагодарить мужчину, но его низкий голос прервал мои размышления. — Чарльз сказал мне, что твоя подруга попросила довезти тебя до клуба.

— Эмм… да, я не хотела его просить об этом. Просто так получилось.

Услышав бархатный звук низкого голоса и смеха Кеннеди, я почувствовала облегчение из-за отсутствия возражений с его стороны насчет того, что я использую его великодушие в своих интересах.

— Хоуп, я не хочу, чтобы сегодня вечером ты шла в клуб. Мне хочется, чтобы ты осталась дома и мастурбировала, думая обо мне.

Боже. Даже по телефону этот мужчина мог заставить мои соски затвердеть. На несколько минут между нами повисло молчание. Если бы кто-то другой сказал мне нечто подобное, я была бы возмущена. Но слова Кеннеди прозвучали скорее как приказ, заставивший меня желать повиноваться ему.

— Хорошо. — Слова сорвались с моих собственных губ, но всё же я была потрясена тем, что только что согласилась выполнить его команду.

— Ладно, спасибо.

— А что ты собираешься делать, пока я буду в одиночестве в своей постели? — улыбаясь, спросила я, не совсем уверенная, что хочу услышать в ответ.

— Явно не то, что обычно делаю в пятницу вечером. — Он на мгновение замолк, а потом продолжил: — Я позвоню тебе завтра. Мне надо сделать парочку звонков, чтобы разобраться с некоторыми своими обязательствами.

Несколько минут спустя я отложила телефон. Через окно я увидела, как Чарльз достал свои мобильник, затем улыбнулся и уехал. Такое чувство, что в сегодняшнем коротком разговоре мы многое для себя уяснили. Вот только я до сих пор не была уверена, хорошо ли это. Мой сотовый загудел, и я поняла, что должна сказать Шоне о том, что не приеду. Правда, было легче сымитировать внезапную болезнь, чем рассказать ей правду о том, что я остаюсь дома по просьбе мужчины, которого едва знаю, чтобы заняться мастурбацией. Подобное просто не пришлось к слову.

Глава 6