Первое чудо

В команды Степана и Сержа подобрались совсем не такие альпинисты. Они все замечают. Они к своим вершинам приезжают каждый год, как на свидание к невестам. И они не терпят глагола «покорить» в применении к ним. Действительно, не смешно ли говорить о покорении вершины многокилометровой высоты человеком, рост которого не достает двух метров? Это все равно, что сравнивать комара с великаном, смысл взаимоотношений которых заключается в том, чтобы первый успел хлебнуть глоток крови и вовремя унести ноги от замахнувшейся ладони второго. Ла-донь… Кстати, это слово имеет определенное сходство со словом «лавина».

Комар может, конечно, инфицировать великана какой-нибудь заразой. Но это с покорением ведь ничего общего не имеет. Как и получение электроэнергии путем устройства плотин на равнинных реках ценой уничтожения огромных плодородных территорий или осушение болот на обширных площадях ценой ухудшения климата континента. Человек, дитя Природы, едва успев вырасти из пеленок, в детской запальчивости иногда заявляет: «Я обуздал Стихию!» или «Я покорил Природу!»… Когда малыш общается со взрослой собакой, он может быть уверен, что она его не укусит и не оцарапает, защитит от опасности, будет с удовольствием с ним играть – до той поры, пока правила их игры не выходят за взаимоприятные рамки. Если же малыш начинает издеваться над собакой, то в ее распоряжении предостаточно средств, чтобы дать ему понять, что можно, чего нельзя и кто есть кто.

Поднимались на Мусаз в сосредоточенном молчании. Помогая Андрею идти, постоянно менялись. Они уже преодолели высоту обрыва, с которого начали спуск в ущелье, теперь шли по фирну[6] в единой связке – под слоем снега могли быть глубокие узкие трещины.

Горный пейзаж при восхождении меняется крайне медленно; или это только кажется? Но они уже давно шли почти строго на восток, огибая с южной стороны крутой подъем на вершину, а гребень, отходящий от восточного склона Мусаз, оставался все таким же пологим. И только когда они подошли к его началу, их сомнения развеялись: действительно, в этом направлении спуск с Мусаз, казалось, не составлял никакого труда. Но домой им надо было на запад.

Выбрав место для привала, они остановились. Серж, Вадим и Володя-маленький решили подняться выше, откуда до наступления сумерек можно было осмотреть местность.

Остальные пока готовили «ужин»: разогревали остатки тушенки, чтобы заесть их остатками сухарей. Утром можно будет позавтракать лишь остатками урюка. Вернулись через полчаса – их угрюмый вид не подавал надежд.

– Спуск с северного склона очень трудный, – сказал Серж, оглядывая всех, но с Андреем встретиться взглядом не решился. – Нам он не под силу.

– Ребята, – Андрей поднял руку, останавливая Сержа, – я давно хотел вам сказать… Только вы не перебивайте. Да что тут, в общем… Вы спускайтесь без меня, а за мной потом вернетесь… – Он опять поднял руку. – Да вы поймите: вы же одни быстрее дойдете, правда? Гораздо быстрее. Наверху останется крюк, потом сюда гораздо легче будет подняться. Ну правда, ребята!

– Успокойся, Андрюша. – Володя-большой подсел к нему и положил ему на колено ладонь, в которой наверняка мог поместиться футбольный мяч. Его присутствие рядом, действительно, всегда успокаивало. – Что ты такое придумал? Ты что, замерз?

– Ты все сказал? – спросил Володя-маленький, обращаясь к Андрею, и усмехнулся. – А теперь меня послушай. С тобой или без тебя, нам все равно спуститься там не удастся, понял? Просто не получится там спуститься. Так что твое заманчивое предложение нам не подходит. Надо искать в другом месте спуск.

– А чего его искать? – спросил Борис. – Вон же он. – И он мотнул головой в сторону гребня.

– Там Китай, – возразил Вадим.

– Чтобы попасть в Китай, надо пересечь государственную границу. А ты здесь границу видишь?

– А как она выглядит, граница? – спросил Никита. – Ты знаешь, Боря?

– Конечно, знаю. Полосатые столбы, колючая проволока и контрольно-следовая полоса. Ты что, в кино никогда не ходил?

– Да хватит вам зубы скалить! – не сдержался Рашид. – О деле говорить надо!

– А пожалуй, мужики, они о деле и говорят, – сказал Володя-большой. – Хотим мы или нет, но идти мы можем только по гребню на восток.

– Опять проголосуем? – осведомился Борис.

– Я воздерживаюсь, – мотнул головой Андрей.

– Да ты не расстраивайся, – сказал Костя, – как увидим полосатый столб, мы сразу пойдем в другую сторону.

5

Полосатый столб или колючая проволока им так и не встретились. Зато около полудня, пройдя километров десять-двенадцать от Мусаз, они увидели старика, внешне очень похожего на Зухаба. Только голова была совсем лысая, а глаза еще более узкие. И по-русски он говорил гораздо хуже.

– Акталлу? – удивленно переспросил он и закачал головой, потом махнул рукой, приглашая идти за собой:

– Идем. Дам есть. И лечить, – и показал рукой на Андрея.

Окончательно убедиться в том, что они в Китае, они смогли, лишь придя в дом к старику и услышав его разговор с маленьким босоногим мальчиком лет шести – наверное, уже правнуком.