Первое дело Йеро

Поэтому Абигайль и Сара Хармсдоннеры, а с ними и почтенный Рэндольф, скорее всего, стали его добычей. Нет, он не пожрет всех троих сразу. Хватит и одного - на ночь. А остальных спрячет в свое логово, сохранит свеженькими до завтра и послезавтра.

Если, конечно, оборотень один. Но вдруг их несколько? Иногда они не пожирают своих жертв а обращают их в таких же оборотней. Редко, очень редко, но бывает.

Что делать? Созвать стражей границы. Созвать и устроить облаву на Брасье.

Стоп, оборотень ведь сколько зверь, столько и человек. Если Брасье примет человеческий образ, то кто ему, Иеро, поверит? Брасье хитер и коварен, понял Иеро. Все его действия таковы, что Брасье сам легко сможет обвинить Иеро в оборотничестве!

Он, Иеро, погубил Шалси и О'Коннора, он, Иеро, погубил и доверившихся ему гостей!

Но ведь Лора уцелела, а Брасье этого не знает!

Внезапно Иеро вспомнил слышанные шаги. Да, это уходил оборотень. И уходил с добычей!

Если бы он погнался за оборотнем, тогда...

Никаких "тогда". Он бы стал четвертой жертвой, только и всего. Если то, что он слышал об оборотнях, соответствует истине, в темноте у него нет ни одного шанса. Честно говоря, и на свету тоже.

Зачем ставить себя в заведомо гибельное положение? Гибельное не для него одного - для Лоры Хармсдоннер, для всего поселения Но-Ом?

- Я проверю, заперта ли дверь, - сказал он Лоре, но та ухватила Иеро за рукав.

- Не уходи!

- Я сейчас, - высвободился он.

Действительно, оборотень может вернуться. Как он не силен, оборотень, а дверь запросто не сломает. Во всяком случае, Иеро подготовится к схватке.

Заложив засов, он вернулся в гостевой покой.

- Подождем до утра, уже недолго.

Лора безучастно кивнула. Казалось, душа ее утомилась, уснула, обессиленная.

- Ложись. Постарайся отдохнуть.

Девушка покачала головой:

- Нет, не могу, - но все-таки прилегла, закрыла глаза, задышала ровнее.

Спит? Нет, из-под закрытых век текли слезы.

Иеро сел на табурет у стены, лицом к окошку. Пусть все оборотни Канды попробуют сюда сунутся!

Нет, все-таки пусть лучше не пробуют.

Рассвет все никак не наступал.

Как выявить оборотня? Ментальное зондирование исключалось, да и вне статис-поля оно не всегда помогало - оборотни сами обладали могучей ментальной силой. Настолько могучей, что могли перекраивать себя, а уж отразить попытки вторжения недоучившегося священника - и подавно.

Внезапно он вспомнил отрывок из дневника пера Кельвина. Невероятное чудовище - он, наверное, заподозрил Брасье. Подозрение стоило ему жизни. Но как ни страшна смерть от руки - лапы? - оборотня, это не самоубийство!

Однако мысль эта не принесла особого облегчения. Хорошо, пер Кельвин спас душу, но ему-то нужно спасти Но-Ом. Как?

Есть какое-то средство... Средство Гарджента, кажется, Но где его взять, здесь, в оторванном от Аббатства поселении? Оно редкое, очень редкое. Быть может, в подземной кладовочке пера Кельвина? Очень было бы кстати.

Кладовочку он и проверил первым делом - после того, как солнце поднялось над Но-Омом. Но средства Гарджента не нашел. Быть может, оно и было среди десятков склянок, но невежество не позволяло отыскать его. Жаль. Хотя было бы слишком легко, слишком чудесно - отыскать нужное средство в нужное время в нужном месте. Кто он, пер Иеро, чтобы ради него совершались чудеса?

Господь наделил его головой, вот и используй сей дар по назначению.

Иеро старался. Но получалось не гладко. То один зазор неровный, то другой. Не сходятся концы с концами сами, приходится тянуть, истончать. А где тонко, известно, там рвется.

Лора проснулась - или открыла, во всяком случае, глаза. Если судить по ним, по глазам, она вряд ли спала. Думала. О чем?

О своем.

Опять шаги. Человеческие, человеческие.

- Вот и люди, - ободрил он Лору. Получилось - не очень.

Иеро не спеша убрал засов, вышел навстречу идущим. Достопочтенный Хармсдоннер и два стража границы - в лицо Иеро их знал, но по имени не помнил.

Лора выскочила из-за спины Иеро, кинулась к отцу. То обнял ее.

- Ну, ну, что ты... Ночь не виделись, всего-то. А где матушка и Сара, неужели до сих пор спят?

Лора зарыдала - громко, в голос.

Достопочтенный Хармсдоннер вопросительно посмотрел на Иеро.

20

Последующая склянка была самой тяжелой из пережитых в Но-Оме. Достопочтенный Хармсдоннер не дрогнул лицом - застыл. Все чувства он спрятал, не желая делиться ими с чужим. С Иеро. Вместо этого он монотонным голосом вновь и вновь расспрашивал о прошедшей ночи, о каждом ее мгновении, словно надеясь найти зацепку, позволяющую обратить время вспять.

Когда Иеро в третий раз повторил слово в слово то, чему был свидетель, достопочтенный Хармсдоннер выглядел столь же бесстрастным, как и прежде, но Иеро показалось, что старшина поселения принял какое-то решение.

- Брасье... Что ж, это многое объясняет. Но вы правы, пер Иеро, он может быть не один, - говорил достопочтенный Хармсдоннер глухо, но твердо. - Слишком много жертв для одного оборотня.

- И почтенный Рэндольф не смог ему противиться... - начал было Иеро, но Хармсдоннер прервал его:

- Мы не знаем роли Рэндольфа. Не исключено, что он и Брасье были заодно.