Первое дело Карозиных

– А что дальше? – пожала плечами Анна Антоновна. – Дальше имечко его индийского высочества. А где ты взяла эту визитку? – запоздало поинтересовалась вдова после недолгого молчания. – Или это и есть твой загадочный поклонник? Но я что-то не слышала, чтобы у нас здесь находилась столь экзотическая особа. Да и к чему бы принцу украшать свою визитку дурацкими значками?

– Ах, тетенька, – досадливо поморщилась Катенька. – Все вы о своем! Тут дело гораздо серьезнее…

Анна Антоновна на удивление внимательно и серьезно, ни разу не перебив Катеньку, выслушала всю историю об ожерелье генеральши. Лишь в самом конце повествования, когда она поняла причину странного наряда своей гостьи, глаза ее удовлетворенно блеснули.

– Да, Катюша, а ты говорила, что муж не имеет отношения к твоему странному наряду! Это ведь из-за него ты ввязалась в эту странную историю!

– Нет, Анна Антоновна, Никитина гордость тут дело далеко не первое, мне самой это важно! – Катенька сказала это с таким жаром, что вдова сразу прониклась ее чувствами, так как сама была не чужда известной доли благородного авантюризма.

– Ну что ж, душенька, – сказала она. – Вряд ли я так уж тебе помогла, но могу сказать только то, что либо этот «принц» с визитки просто обычный авантюрист и поклонник Любчинской, а она с ним в сговоре, либо он ее шантажирует. Что-то мне не верится в простое совпадение: и тайное общество и эта визитка… Ну, ты меня понимаешь?

– Разумеется, понимаю. Я и сама не верю в совпадения. Вот только теперь мне никак не отвертеться от слежки за Любчинской. Так что, пожалуй, я вас покину, тетенька.

– Не смею тебя задерживать, Катенька. Но обещай, что непременно мне расскажешь обо всем. Обещаешь?

– Всенепременно! А теперь пожелайте мне удачи!

ГЛАВА 6

Катерина Дмитриевна спешила, так как пробыла у Анны Антоновны неожиданно долго. На ее счастье быстро нашелся сговорчивый извозчик, который лишь равнодушно пожал плечами на все причуды странной барыньки. Дескать, нам все едино, ехать али ждать, абы деньги уплочены были.

А договоренность Катеньки с извозчиком была и в самом деле странной. Она попросила его подъехать не к самому дому, где жила Любчинская, а лишь до переулка, где остановиться и дожидаться, а затем поехать далее, куда потребуется, поскольку и сама еще не знала, куда ей придется отправиться следом за актрисой.

Оставив извозчика в условленном месте, Катенька перешла улицу и стала дожидаться выхода Любчинской, делая вид, что рассматривает витрину кондитерской. По счастью, ожидание ее не было долгим. Актриса вскорости вышла, с ног до головы закутанная в темный плащ, и села в коляску. Названного ею адреса Катенька слышать не могла, поэтому бегом вернулась в переулок и приказала извозчику следовать за коляской актрисы, но держаться в отдалении. Бывалый мужик снова пожал плечами, прикинув в уме, что, видно, барынька за соперницей доглядывает или мужнину полюбовницу выслеживает.

Поездка получилась достаточно долгой. Коляска актрисы все дальше и дальше удалялась от центральных улиц в сторону самых настоящих трущоб, где стояли ветхие доходные дома, прибежище семей мастеровых и мелких лоточников. Катенька мысленно похвалила себя за предусмотрительно надетое простое платье, именно в таком виде она не казалась инородным существом в этом убогом месте. К тому же не выглядела привлекательной добычей для возможных грабителей.

Наконец Любчинская выбралась из остановившегося перед покосившимся двухэтажным особняком экипажа и отпустила извозчика, который поспешил покинуть неприветливый район, где глупо было рассчитывать на новых седоков. Актриса постучала в дверь, видимо, условным стуком, и скрылась в сумраке коридора. Катенька вновь повторила просьбу дожидаться, подкрепив ее небольшой толикой денег и обещанием большей суммы.

Молодая женщина понимала, что проникнуть в дом так же, как это сделала Любчинская ей не удастся, но дело, приведшее Катеньку сюда требовало поиска обходных путей. По воле случая или собиравшихся в доме людей, которые выбрали его для своих целей именно по причине обособленного положения, сие малопривлекательное строение было отделено от прочих чем-то вроде запущенного садика, хотя таковым его и можно было считать лишь с величайшей натяжкой.

Катенька осмотрела ветхую невысокую изгородь, приметила две полуоторванные доски, оглянулась по сторонам – нет ли нежеланных свидетелей? Вся округа словно вымерла, хотя час еще был далеко не поздний. Тогда отважная профессорша отодвинула доски и пролезла внутрь. В сгущавшихся сумерках она разглядела, что от бреши в заборе ведет тропинка. Это обстоятельство было как нельзя более кстати, так как при ближайшем рассмотрении «садик» представлял собой колючие заросли, которых вряд ли за последние годы касалась рука человека.