Первое грехопадение

Свирепо рыча, Валера Путилин катался по полу, стараясь освободиться от пут. Я перевернул его на спину. Взгляд его был яростен. Ему даже удалось смутить меня.

Я достал из кармана ручку, снял колпачок и воткнул её подростку в глаз. Потом в другой. Он задёргался, замычал — пришлось навалиться коленями, чтобы сдержать его.

Я вспомнил, что в столе валялся канцелярский нож. Он оказался весьма поношенным, отупевшим, но всё же резал. Я провёл им по горлу Путилина. Кровавые края кожи раскрылись, кровь потекла по шее — я видел, что этого недостаточно. Я сделал ещё несколько надрезов.

Он был жив. Я сидел на нём и резал, резал, резал его горло. Руки были в крови, лицо тоже — брызги её летели во все стороны. Наконец я остановился. Путилин ещё трепыхался, но что-то подсказывало мне, что этого хватит. Что он должен сдохнуть.

Я перебрался ко второму.

Альберт Яхин лежал в двух метрах, животом на полу и слезящимися глазами смотрел на меня.

— Очнулся? — улыбнулся я. — Живучий, гад!

Он что-то мычал, перекатился на спину и взглядом своим просил меня отлепить со рта скотч. Видимо, слова, которые он собирался сказать, должны были произвести на меня неизгладимое впечатление.

— Поздно, — сказал я ему. — Слишком поздно. Скоро придёт Наследник Очертаний, а я с вами вожусь.

Я присел на корточки. Поднёс нож к его лицу.

«Ножом долго, — мелькнуло в голове. — Лучше просто задушить».

Я встал, наступил ботинком ему на горло и надавил.

Когда я выходил из школы, в коридоре мне встретилась Елена Степановна.

— Игорь! — ошарашенным взглядом смотрела она на меня. — Что с тобой?!

— Устал очень, — сказал я. — Ты не слышала, переводчики никуда не требуются? Что-то кажется мне, не смогу я работать учителем.

— Ты весь в крови!

— Порезался.

— Господи боже мой, что произошло?!

Я отодвинул её в сторону и направился к выходу. Гнусная сука, она всё ещё хотела помешать мне. Всё ещё стремилась отобрать у меня надежду.

— Наследник Очертаний не придёт! — кричала она мне вслед. — Ты не заслуживаешь встречи с ним!

— Скройся! — процедил я сквозь зубы. — Тебя прислали силы зла, я уверен в этом. А Наследник — он сейчас придёт ко мне.

Я вышел на улицу.

Небо было покрыто тучами, но прямо над головой они становились реже. Сквозь них пробивалась голубизна, а вскоре и солнечные лучи озарили собой пространство. Я опустил голову и стал вглядываться в пустоту.

В этот момент, словно сияющий ангел, из толщи воздуха ко мне вышел Наследник Очертаний. Он был прекрасен.

— Игорёк, братишка, — качал он головой. — Расстраиваешь ты меня.

— Чем? — изумился я.

— Ты неправильно существуешь, ты неправильно взаимодействуешь с окружающим миром.

— Да, наверное это так. Но как поступать правильно, подскажи мне.

— Подскажи… Ты думаешь, это просто?

— Сестра говорила мне, что ты поможешь.

— Сестра… — поморщился Наследник Очертаний. — Какая сестра?! Нет у тебя сестры.

Я задумался.

— И правда, — усмехнулся, — нет сестры. Надо же, а она казалась мне такой живой и настоящей.

— Ты живёшь иллюзиями, фантазиями. Разве это хорошо?

— Иллюзиями… Это новость для меня.

— Дети-насильники, вафлёры… Что у тебя с головой?

— Просто кто-то должен принимать решения, — отозвался я, стараясь придать голосу решимость. — Если всем всё безразлично, то должен найтись один, кому не безразлично. Один, кто исправляет ошибки.

— Ты скажи-ка мне лучше, сколько раз ты подтягиваешься?

Лихорадочно я стал припоминать.

— Не могу сказать точно, давно не подтягивался.

— А я — тридцать! Сможешь столько?

— Вряд ли.

— Ясное дело, не сможешь! Ты же доходяга. Вот потрогай, какая у меня мускулатура. Не стесняйся!

Я потрогал.

— Ну как?

— Здорово.

— А хочешь такую же?

— Даже не знаю…

— А я знаю, хочешь. Ну так стремись к этому, качайся! Будешь здоровым, атлетичным, к тебе девушки сразу потянутся.

— Я постараюсь.

— А то что это такое — вафлёры какие-то, убийства… Нельзя так, нельзя. Ты живёшь в таком прекрасном мире, где все счастливы, добры, заботливы — и говном исходишь! Разве так можно? Это же грех.

Да, да, грех — понимал я. Это грех, это тяжкий грех. Так нельзя.

— Я убил детей… — прошептал я. — Своими руками… они мертвы.

Он поморщился.

— Да расслабься ты… Тоже мне, из-за детей печалиться. Ну и хуй с ними! Да и вообще, если хочешь, не было никаких детей.

— Не было? — изумился я.

— Да, не было. Ты их придумал.

— Это невероятно!

— Точно говорю, придумал. Сестру придумал, детей придумал, всё придумал.

— Вот это да! — я был ошарашен.

Наследник Очертаний похлопал меня по плечу.

— Короче, последнее предупреждение тебе даю. Меняйся, брат! Любви научись и нежности. А то пиздец наступит.

— Так значит детей не было? — заглядывал я ему в глаза.

— Не было детей.

— Здорово! Это просто здорово!

Он наскоро попрощался со мной.

— Может ещё увидимся, — подмигнул мне на прощание.

— Не было детей! — смеялся я, размахивая окровавленными руками. — Не было их! Здорово! Здорово! Здорово!

Радость моя была безграничной.

Боже мой, как же здорово!

ЧЕЧЕНСКИЙ СИНДРОМ

Была ранняя весна. Солнце выглядывало из-за туч, а тепла не чувствовалось. Я стоял на трамвайной остановке и ёжился.