Первое испытание

– Не скажи. Она отличается. И ее слабость особенная. Та, которая при должном умении может обернуться серьезным оружием. Я и сама одно время, по молодости, пользовалась подобной маской. За внешней ванильностью часто скрывается большее. Понимаешь, такие милые с виду девочки очень опасны. Они, как правило, не глупы. Их все любят, и единицы воспринимают всерьез, но именно из-за таких псевдослабых женщин начинались многие войны…

– Ты видишь угрозу там, где ее нет, – отмахнулся директор и устало откинулся на спинку кресла. Темные тени под глазами говорили о том, что допрос вымотал не только лицеистов, но и его самого. – Ты сделала эти далеко идущие выводы на основе ее внешности и пристрастия к мишкам Тедди?

– Просто я уже встречала подобный типаж и раньше. Возможно, я ошибаюсь, но и ты слишком беспечен. Я верю в твои способности улавливать малейшую ложь, если дело касается обычных людей, но эти глупые и наивные девочки и мальчики – потенциальные наги. Кто знает, какими способностями наделены они? Я не обладаю твоими талантами. Поэтому вынуждена быть внимательна к мелочам для того, чтобы распознать, когда мне врут. Я много времени провожу в общежитии. Слежу за порядком, даю наставления. Я изучила повадки своих подопечных и стала лучше понимать их. Алина панически боялась, когда вошла в кабинет.

– Перестань, они все боялись. Я их пугаю до дрожи в коленях. И не расстраиваюсь. Их страх сладок.

– Так сильно паниковали лишь те, у кого имелись мелкие секреты, которые детишки наивно пытались от тебя утаить. Алина, судя по рассказу, не из их числа. Ей нечего скрывать. Вчерашний вечер был у девушки скучен и обычен. Так о чем же она переживала? Почему боялась этого разговора, словно хотела что-то замолчать?

– Думаешь, у нее получилось? И какой выход ты предлагаешь? – согласился с доводами Анатолий Григорьевич.

– Ничего, – Елена пожала плечами и задумчиво уставилась в окно. – Пока ничего. У меня и в мыслях нет сомневаться в тебе. Но, пожалуйста, присмотрись к девчонке повнимательнее. К ней и к Владу.

– К Владу?

– Старайся держать его подальше от Алины. Как бы не вышло беды.

– У Влада есть Вероника. Он достаточно умен и понимает – девушка лучший вариант для нас.

– Ты сейчас мыслишь не теми категориями. Разум здесь ни при чем, и ты это прекрасно знаешь. Важна чувственная составляющая, которая очень непостоянна. Да, Вероника хороша, но Алина полная ей противоположность. Мягкая, нежная, пушистая… Ее хочется защитить, оградить от неприятностей. Рядом с ней так легко почувствовать себя по-настоящему сильным…

– Влад прекрасно осведомлен о своей силе. Ему не нужны глупые девчонки, чтобы поднять самооценку. Он могущественен и знает об этом.

– Был могущественен, – поправила Елена. – Причем так давно, что, возможно, уже забыл, каково это. Вспомни, сколько времени он провел в небытии. Мир изменился, и Влад тоже. Я не прошу принимать радикальные меры. Просто будь внимателен, – попросила Елена и, соскочив со стола, направилась к выходу. – Пойду принесу нам кофе, а ты хорошенько подумай над моими словами. Я тоже беспокоюсь, прежде всего, об общем деле. В нашем случае лучше проявить лишнюю осторожность, чем не уследить и проиграть из-за мелочи. Слишком многое поставлено на кон.

– Кстати, забываю тебя спросить. Что у нас с неприятностями, возникшими из-за этой девочки?.. – Анатолий Григорьевич нахмурился, припоминая имя.

– Маши? – уточнила Елена Владленовна.

– Да-да. Ты все уладила?

– Конечно, в этот раз получилось особенно хорошо. Я бы сама не заметила разницы.

– Такую, как она, несложно подделать. Ни рыба ни мясо. Родители ничего не заметили?

– Нет, она уже не в больнице, а дома. Со слов матери, все хорошо. По моему совету родители забрали документы и решили оставить дочь дома до конца учебного года.

– Вот и замечательно. На полгода ее хватит?

– Хватит и на год при бережном обращении, – ухмыльнулась Елена Владленовна. – Ты же понимаешь, о чем я?

– Нет, год слишком много. Не будем рисковать. Только не забудь, пожалуйста, ее вовремя убрать. В прошлый раз из-за твоей оплошности мы едва не попались.

– Такого больше не повторится.

– Надеюсь.

* * *

После разговора с директором я наконец-то, впервые за день, забежала в столовую и сразу же позавтракала, пообедала, а заодно и съела ранний ужин. В комнату я возвращалась под вечер, измотанная донельзя. Руки тряслись, а ноги подкашивались от слабости. В коридорах было непривычно пустынно. Из лицеистов словно души вынули. Все прятались по комнатам, опасаясь снова попасться на глаза Анатолию Григорьевичу. Я их понимала.

После сегодняшнего напряженного дня осталось лишь одно желание – завалиться спать, а завтра с самого утра собрать чемодан, сбежать домой и никогда в жизни не возвращаться в элитный лицей, обучение в котором обернулось сущим кошмаром. И я не представляла, что или кто может заставить меня изменить планы.

– Привет, Златовласка! – услышала я знакомый голос и замерла как вкопанная. Только младшего Катурина не хватало для полного счастья. – Куда это ты собралась?