Первое копье

Альвы по праву считаются мастерами магии. Их заклинания и артефакты невероятны, совершенны! Людям до подобных высот расти и расти. Но редко кому доводилось видеть магическое искусство древнего народа. Да и те могли заплатить за это жизнью.

Рот Четвертой открывался и закрывался в беззвучном крике, жизнь утекала из нее. В две секунды на красивом прежде лице стали проступать морщины, кожа сморщилась. Волосы поседели, выпали. Не прошло и пяти ударов сердца, как от молодой, красивой, пышущей жизнью и здоровьем женщины осталась только высохшая мумия – скелет, обтянутый пергаментом сухой пожелтевшей кожи. Зато налился цветом кристалл активатор, став из голубого темно-пурпурным. На тонкой шпильке ярко загорелись похожие на точки цепочки рун.

Завороженная зрелищем активации артефакта, Первая не сразу вспомнила, что для спасения необходимо еще одно условие – оказаться как можно дальше от творимой волошьбы.

– Что тут происходит! Тревога!

– Стреляйте!

Новые латники вместе с магом ворвались в комнату. Поздно спохватились! Вонзенная в грудь Четвертой шпилька засеяла ярким светом, но всего этого Первая уже не видела, бросившись в ближайшее окно. Плевать, что второй этаж. Для мага это не высота!

Звон разбитого стекла потонул в яростном реве вырвавшегося из временного пузыря чудовища, наконец-то оказавшегося на свободе.

***

На первый взгляд, тварь весьма напоминала ликана, только выросшего в размерах раза в два-три из-за чего она казалась уродливей раз в пять. В общем-то, ликаном она когда-то и являлась.

Не знаю, как она оказалась внутри дома, в двери или окна которого не смогла бы пролезть при всем желании, но без магии тут явно не обошлось. Альвской магии! Наши на такое не способны. Разве что через ритуал с постройкой маяка для портала. Но это не тот случай.

– Чемпион! – крикнул я, первым узнав чудовищное порождение – совместное творение высшей магии альвов и шаманов ликанов. Запоздавший ответ на появление на полях сражений паро-магических големов.

Чемпионы многое взяли от боевых химер альвов, но сохранили зачатки разума взрослого ликана. Хотя насчет наличия у ликанов разума – спорно, многие имперские ученые могут со мной не согласиться. В империи слишком устоялось мнение, что ликаны не более чем полуразумные животные.

Выхватив револьвер, не глядя выпускаю парочку пуль в сторону твари. Толку от этого мало, но хотелось сделать хоть что-то. Одновременно с этим схватив дернувшегося к дому Константина за шкирку, тащу его в укрытие. Если честно, так себе укрытие – сарайчик с садовым инвентарем, но ничего другого в поле зрения нет.

Мирное поместье мгновенно превратилось в поле боя. От ворот спешат сержанты, яростно палят латники охраны, но обычной пулей чемпиона не взять. Зачарованные и те вязнут в прочной, словно стальные пластины коже и плотном мышечном каркасе, не нанеся серьезных ран. К тому же многие чемпионы обладают запредельной регенерацией. Раны на них зарастают прямо на глазах! И это не красивая форма речи, а суровая реальность. Лично видел, как чемпион с полуоторванной взрывом ногой минут за пять полностью восстановил конечности.

С огнеметателя бы тварь приложить. Очень хорошо ликаны горят. Да где этот огнеметатель взять? Да и горящий чемпион сразу не сдохнет, и может наделать немало дел.

Самый верный способ – оттрубить или прострелить чемпиону голову. Но для этого нужен оруженосец с рунной глефой, а оруженосца нет.

Латники, несшие службу у дверей поместья, умерли быстро, успев сделать не больше пары выстрелов. Черные когти походя снесли одному из них голову. Во второго вцепились длинные кривые клыки, играючи подбросили в воздух, словно плюшевую игрушку и разорвали на части.

– Но там дед! – попытался возмутиться Константин, вырываясь из моей хватки.

– Да сиди ты! – рявкнул я на него. Граница между храбростью и глупостью тонкая, но сейчас Константином движет последнее. Не знает он, на что способен чемпион. Мы твари не соперники, а так – закуска. Причем легкая!

Я бы сбежал, да вот беда – тварь нас в два прыжка догонит. Для нее любой беглец, что брошенная собаке палка – призыв к действию.

Два сержанта продержались чуть дольше, но против ликана не сдюжили. Не стоило им эти дурацкие парадные глефы брать в качестве оружия. Тем более это именно что глефы, без приставки рунная. С таким же успехом человек тупым столовым ножом может попытаться остановить свирепого быка.

Надо отдать гвардии рода Ранк должное – силы неравны, но бьются они отчаянно.

Откуда-то сбоку, из-за стены высокого кустарника, громко бахнул «Слонобой». Этот звук ни с чем не спутать, грохот выстрела долгий, хлесткий, словно удар плеткой. Напитанная маной четырнадцати миллиметровая пуля, больше похожая на маленькую шаровую молнию, впилась в чемпиона. Тварь вздрогнула, впервые за короткий бой получив что-то похожее на серьезное ранение. Но одного попадания из «Слонобоя» ей мало. Порой и десяти мало. А рунное ружье большой мощности, в просторечье именуемое «Слонобоем» – потому что против мехов типа «Слон» их впервые применили – стреляет весьма неспешно.