Первое мгновение вечности

Северус Снейп как раз перешел от мысленного перечисления пятидесяти пунктов приготовления второго этапа зелья Игнис[5] к восьмидесяти пунктам завершающего этапа, когда Дамблдор, наконец, закончил педсовет. Зельевар подавил зевок, собрание деканов факультетов было самым скучным мероприятием года, и профессор никак не мог взять в толк, какой же от этого смысл. Как правило, деканы и директор собирались в учительской, где часами обсуждали итоги года, подсчитывали количество набранных факультетами баллов, сплетничали об учениках и хвастались своими отличниками. Ежегодный ритуал всегда заканчивался поздравлениями в адрес декана факультета–победителя, коим в этом году, наконец‑то, стал Гриффиндор, до этого всем назло пальму первенства держал Слизерин. Снейп в обмене любезностями не участвовал, но когда в учительской не осталось никого, кроме директора, МакГонагалл и самого Северуса, декан змеиного факультета, язвительно глянул на свою коллегу.

— Мои поздравления, Минерва, я даже теряюсь в догадках до какого отчаяния нужно было дойти в своем желании заполучить победу, чтобы за каких‑то пару дней успеть начислить своему факультету недостающие сто баллов.

— И это говорит мне человек, который не начисляет баллы никому, кроме своих слизеринцев, — парировала волшебница.

— Чушь, — Снейп фыркнул, — в этом году Гриффиндор получил от меня пять баллов.

— Да, а снял ты с них больше сотни, — ощетинилась МакГонагалл. — И за что? У тебя хоть один адекватный повод был? Мисс Грейнджер, между прочим, весьма талантливая волшебница, и что‑то я не припомню, чтобы ты ей хоть один бал дал за ее ответы!

— У меня вполне хватает студентов, которые достойны моего внимания и без вашей Грейнджер, — оскалился Северус. — И не льстите себе, — самодовольно добавил он, — Поттер гораздо талантливее в зельях, если говорить о первокурсниках. Ваша Грейнджер просто заучивает материал, а мальчишка проявил неожиданный потенциал, которого я не видел… — тут он понял, кем сейчас хвастается и подавился.

— Ах да, я и забыла, что Гарри твой любимчик, — ехидно заметила Минерва.

— Господа, — вежливо встрял Дамблдор, пока Снейп не кинулся душить свою коллегу, — полагаю, нужно сойтись на том, что и на Гриффиндоре и на Слизерине есть выдающиеся ученики, достойные внимания и похвалы. Не стоит так бурно реагировать, — директор улыбнулся закипающему зельевару, — и я очень рад, Северус, что ты так высоко оцениваешь таланты Гарри, это вселяет в меня надежду, что ты пересмотрел свое отношение к мальчику.

— Это после всего, что он натворил за один год? — фыркнул Снейп. — Да я сплю и вижу, как до него, наконец, дойдет, что ему не место на Слизерине!

— А мне кажется, он там очень даже пришелся ко двору, — насмешливо бросила МакГонагалл.

— Тебе кажется, — ядовито процедил зельевар. — Какой из него слизеринец?! У мальчишки ни мозгов, ни здравого смысла, ни воспитания! Классический пример избалованного, надоедливого, ограниченного…

— Северус, — мягко прервала его Минерва, — не ты ли говорил минуту назад, что Гарри проявил выдающийся талант в зельеварении? — она послала коллеге язвительную ухмылку. — Боюсь, это не очень вяжется с твоей характеристикой его умственных способностей.

Альбус прочистил горло, привлекая к себе внимание, пока профессора не сцепились в очередной словесной баталии.

— Северус, Минерва, если вы больше ничего не хотите мне сообщить, то я вас не задерживаю.

Снейп и МакГонагалл напоследок обменялись враждебными взглядами и поднялись со своих мест.

— Увидимся за ужином, Альбус, — вежливо сказала декан Гриффиндора и скрылась за дверью, Снейп говорить ничего не стал, но у самого выхода его окликнул директор.

— Северус, передай, пожалуйста, мистеру Поттеру, что я буду ждать его сегодня в своем кабинете в семь вечера.

— Зачем? — подозрительно осведомился зельевар.

— Право, Северус, ты излишне опекаешь мальчика, — Дамблдор улыбнулся, отметив, как перекосило от этих слов мрачного профессора. — Я просто хотел поговорить с ним.

— Я. Его. Не. Опекаю, — отчеканил декан Слизерина и распахнул дверь, собираясь уйти. — Можно подумать, что мне вообще есть дело до этого невозможного сопляка, — бросил он через плечо.

— Пароль моего кабинета ты знаешь, — пропел ему вслед жизнерадостный директор.

* * *

Ровно в семь часов вечера Гарри стоял напротив двери директорского кабинета, недоумевая, зачем он понадобился Дамблдору. На ум приходили разные беспочвенные страхи, которые мальчик с усилием выкинул из головы, после чего деликатно постучался и осторожно заглянул в кабинет.

— А, Гарри, — Альбус сидел за столом, изучая какие‑то записи, но увидев мальчика, тут же сосредоточил на нём своё внимание, — проходи, присаживайся.