Первое мгновение вечности

— Ты идиот, — на ручку дивана опустился Драко, — Вингардиум может поднять только то, что можешь поднять ты сам.

— Тогда зачем вообще нужно такое заклинание, если я и без него прекрасно справлюсь? — фыркнул Блэйз.

— Чтобы усложнить нам жизнь, полагаю, — мрачно заметил Поттер, у которого начиналась головная боль.

— А чего это ты такой «веселый»? — заинтересовался Забини, внимательно разглядывая Гарри.

— А это у него со вчерашнего дня, — вступил в беседу Том, — он играет в мрачного типа.

Трое слизеринцев обменялись насмешливыми взглядами, Гарри заскрипел зубами от злости.

— Очень смешно, — буркнул он и, поднявшись на ноги, ушел в спальню, не обращая внимания на три удивленных взгляда, провожающих его до самой лестницы.

— Чего это он? — пробормотал Забини.

— Ты просто слишком его раздражаешь, — равнодушно отозвался Арчер из‑за книги, Драко усмехнулся.

— И как ты только с ним ладишь? — протянул Малфой.

— Чудесно.

— И правда, он ведь такой «общительный», — язвительно заметил Драко.

— И что? — Том покосился на сокурсника, гадая, к чему он клонит.

— Мне кажется вы довольно разные, — глубокомысленно изрек Малфой.

— И что? — повторил Арчер.

— И всё, — блондин пожал плечами. — Как думаешь, кто проник в Хогвартс?

— Не знаю, не видел, — Том зевнул.

— И тебе не интересно? — тут же влез Блэйз.

— Ну, ничего же не случилось.

— А если это был Пожиратель? — Малфой, сощурившись, глянул на сокурсника.

— Кто? — непонимающе моргнул Арчер.

— Пожиратель Смерти, — вместо друга ответил Блэйз, — так себя называли последователи Темного Лорда.

Том покачал головой.

— Мы живем в мире полном идиотских прозвищ, — заключил он, Блэйз рассмеялся.

— Не то слово, парень.

— Я бы не шутил с этим, — спокойно посоветовал Драко, высокомерно глядя на Тома. — Я понимаю, что в маггловском мире тебе некому было объяснить это, но Пожиратели Смерти очень опасны.

— Но это не отменяет того, что прозвище у них глупое, — хмыкнул Арчер, закрывая книгу.

«Впрочем, — подумал он, — если в школу действительно проник Пожиратель, могло ли это как‑то повлиять на Гарри?»

— Главное, чтобы матч не отменили, — вздохнул Забини, — я слышал, Поттер просто дьявол на метле, мечтаю увидеть, так ли это.

— Я был на тренировке, — нехотя признался Драко, — надо сказать, он неплохо летает, — тут он надменно фыркнул, — Конечно, я летаю не хуже.

Том и Блэйз красноречиво переглянулись, Малфой обижено насупился.

* * *

Удивительно, но даже то, что Гарри рано лег спать, никак не повиляло на его состояние, мальчик по–прежнему чувствовал себя разбитым и был несколько заторможен с самого утра. На завтраке он вяло ковырялся вилкой в тарелке, борясь со слипающимися глазами.

— Не нервничай, — вполголоса сказал ему Блэйз, заметив отсутствие всякого аппетита у сокурсника, — я понимаю, что это у тебя первая игра и все такое, но тебе, наверное, нужно что‑то съесть.

— А? — Гарри оторвался от созерцания своего измученного омлета и непонимающе взглянул на Забини.

— Матч, — мальчик моргнул, — я говорю про квиддич.

— Квиддич? — слабо промямлил Гарри.

— Сегодня в одиннадцать, — с нажимом добавил Блэйз и потрясенно уставился на Поттера. — Только не говори мне, что ты забыл!

Гарри почувствовал, как к общему недомоганию прибавляется легкая тошнота. Матч по квиддичу! Сегодня! Мальчик обхватил голову руками. Он только что об этом вспомнил. Том, сидящий по правую руку от друга, тихо фыркнул.

— Я смотрю, ты очень рад этой новости, — заметил он.

— Не то слово, — простонал Поттер, уронив вилку.

Первая игра сезона проходила между Гриффиндором и Слизерином, и уже к десяти часам утра половина зрительских мест была занята учениками и преподавателями. Наблюдая за тем, как трибуны заполняются волшебниками, Гарри с отстраненным недовольством отметил, что большинство студентов, независимо от факультета, размахивали самодельными флагами с гербом Гриффиндора и явно болели за львиный факультет, единственным зеленым пятном среди красно–золотого моря была Слизеринская трибуна.

На поле вышла мадам Хуч со вступительной речью, и шум со стороны зрителей снизился до еле различимого гула.

Гарри сделал глубокий вдох, медленно выдохнул и закрыл глаза, крепче сжимая в руках свою метлу. От зашкаливающего нервного перенапряжения у мальчика жутко кружилась голова, и единственное, о чем он мечтал, это забиться в самый темный угол и остаться там до тех пор, пока все не успокоится.

Маркус Флинт ободряюще похлопал первокурсника по плечу.

— Успокойся Поттер, — посоветовал он, — все пройдет отлично.

Гарри вяло кивнул, глядя на жутковато–широкую улыбку капитана и размышляя о том, что если тот узнает, что Гарри всего пару часов назад вспомнил про предстоящий матч, то откусит ему голову. Это не прибавляло оптимизма.

— Всем приготовиться! — рявкнул Флинт, седлая свою метлу, Гарри стиснул зубы. Игра началась.

«И звезда этого сезона, юный герой Гарри Поттер, который отчего‑то предпочел играть за Слизеринцев! — вещал гриффиндорский комментатор Ли Джордан, сидя на трибунах рядом с профессором МакГонаглл. — Посмотрим, на что способны слизеринские знаменитости!»