Первое Полоцкое сражение (боевые действия на Западной Двине в июле-августе 1812 г.)

В рапорте Сен-Сир написал: «Примерно к 5 часам все войска и артиллерия вышли на позицию, чтобы двинуться на неприятеля, который не заметил ничего из наших приготовлений. Точно в 5 часов (a cinq heures precises) вся артиллерия начала свой огонь,и наши пехотные колонны выдвинулись под его прикрытием, чтобы атаковать левый фланг и центр противника». Вреде же сообщил, что «выстрелом в 4 часа моя 12-фунтовая батарея дала сигнал к атаке. В один момент батарея из 31 пушки начала стрелять, огнём картечи и ядер она привела в беспорядок аванпосты неприятеля». Из других баварских реляций можно сделать обоснованный вывод, что сосредоточение войск, по крайней мере баварских, на исходных позициях завершилось к 16 часам, и тогда же были отданы приказы для начала атаки, а канонада началась в 16 1/2 — 17 часов. [166]

По словам Берга, «в 5 часов пополудни противник открыл жестокую канонаду со своего правого фланга по нашему левому флангу, так что немедленно многие наши пушки батарейной № 27 и лёгкой № 9 рот, которые находились перед мызой, где находилась главная квартира армейского корпуса, были опрокинуты со своих колёс, разбиты и почти все их лошади были убиты или ранены». «Сказывали, — вспоминал Антоновский, — что первые два залпа из орудий направлены были на квартиру графа Витгенштейна, который едва-едва не сделался жертвою хитрой выдумки французской». Сам Витгенштейн писал, что противник в 4 часа пополудни начал «жесточайшую кононаду против центра моего, а особенно против корпусной квартиры, находящейся в мызе Присменице в центре ближе к левому флангу. Жестокое действие неприятельской артиллерии и неожиданное наступление стрелков и пехотных колонн расстроили сначала передовую стрелковую нашу цепь и позволили неприятелю наступать против батарей центра нашего и левого фланга». Дибич также записал, что «концентрический огонь всех батарей, которые начали стрелять одновременно, почти уничтожил мызу Присменица, где находилась наша Главная квартира, и учинил беспорядок в 5-й дивизии и в войсках Властова, но пушки батарейной № 27 роты, которую полковник Дибич разместил так, чтобы взять во фланг батареи, которые прибыли разместиться у Спаса, ослабили их огонь и вынудили их покинуть возвышенности. Пока эти батареи меняли позицию, русские войска построились для сражения». По словам Берга, также «шесть пушек батарейной № 5 роты, которые находились на нашем левом фланге ответили сильным огнём».

Сен-Сир приказывает Вреде принять командование

8-й и 9-й линейные полки переходят мост через Полоту

1-й линейный полк Короля охраняет мосты на Полоте

Командир 6-й баварской батареи признавал: «Едва только был сделан первый залп, как от 30 до 40 неприятельских артилерийских орудий быстро ответили мне. Неприятельские орудия состояли из 12-фунтовых пушек и около пяти 6-фунтовых; несмотря на то, что огонь поддерживался столь оживлённо с обеих сторон только в течение часа, каждое орудие сделало по пятьдесят выстрелов, хорошо наведённых и эффективных. Огонь артиллерии длился добрый час; в это время целью нашего хорошо направленного огня было причинить ему большие потери и привести его в беспорядок». Командир 4-й батареи писал, что «размещённые слева русские батареи тотчас начали обстреливать ядрами, гранатами и картечью мою правую полубатарею»; несколько канониров и лошадей были убиты и ранены. По 11-й батарее «стреляла в косом направлении неприятельская батарея, размещённая на левом крыле, тогда как две другие батареи неприятельского центра направились против неё и подвергли сильному огню, так как она была размещена на склоне, который никак не мог прикрыть от неприятеля. Однако батарея постоянно поддерживала самый сильный огонь и сохранила необходимое спокойствие, хотя значительная часть номеров расчётов состояла из людей, которые не участвовали ещё ни в одном бою».