Первое Полоцкое сражение (боевые действия на Западной Двине в июле-августе 1812 г.)

2-я батарея Готтхарда открыла огонь в 8 часов. Командир 4-й батареи Графенройт писал: «Неожиданно развернулись несколько колонн неприятельской пехоты и кавалерии; тогда батарея получила приказ направиться вперёд; батарея Готтхарда уже находилась впереди. Тогда началась канонада, препятствуя противнику приближаться; тогда он двинул свою артиллерию, чтобы подавить нашу. Канонада стала более оживлённой, и началось горячее дело; неприятельская батарея, которая вначале состояла только из четырёх или пяти пушек, потревожила правый фланг батареи Готтхарда позади деревни Спас; слева я вёл продольную перестрелку с таким же числом орудий. Огонь неприятеля длился три четверти часа; он не смог ничего расстроить на нашей батарее на её позиции; ему отвечали с величайшей быстротой, причинив чувствительный урон; одна из его пушек и один лафет были разбиты; тогда он был вынужден на некоторое время замолчать». Готтхард отметил, что «две лёгкие батареи действовали вместе и причинили чувствительные потери неприятельской колонне, которая направилась вперёд вдоль леса, располагавшегося перед нами; кроме того, 2-я лёгкая батарея причинила большой урон неприятельской артиллерии». Фейерверкер Хеннинг и капрал Менахер заставили замолчать две русских пушки.

«Между 7 и 8 часами, — пишет Деруа, — я был призван начальником главного штаба бароном Комо с правого фланга линии 2-го корпуса со 2-м батальоном 2-го полка линейной пехоты и 6-м пехотным полком, которым я командовал; я получил задание разместиться по правую руку от двух батарей, которые заняли позицию на левом фланге всей линии, немного впереди них и справа находилось имение иезуитов, включавшее множество значительных строений; спустя примерно четверть часа начался огонь на левом берегу Полоты… Мы развернулись повзводно левым флангом вперёд (la gauche en tete) и двинулись к правому флангу двух батарей. По приближении трёх батальонов, его сиятельство приказал им направиться вдоль луга, который находился перед двумя батареями, и развернуться там в линию. Развёртывание было исполнено спокойно и точно под огнём неприятеля». 2-я стрелковая рота 2-го полка и 2- я стрелковая рота 6-го полка «развернулись позади нескольких песчаных холмов на правом фланге впереди линии, частью чтобы прикрыть правое крыло линии, частью чтобы перестреливаться с противником». По словам командира 2-й батареи, «две роты 6-го пехотного полка, примкнувшие к левому флангу батареи, образовав прямой угол, были жестоко обстреляны артиллерией. По собственному заявлению офицеров, этим двум ротам было невозможно укрыться от потерь, которые эта русская батарея причиняла им и нашей батарее; противник удалился только после того, как был несколько раз обстрелян картечью из двух орудий».

Согласно мудрёному выражению Витгенштейна, «стрелки 24-го егерского и Пермского пехотного полков атаковали с большею храбростию мызу Спас, но по упорной защите находящихся в оной баварских войск, которые, хотя беспрестанно подкрепляясь свежими с левого берега Полоты, принуждены однакож были оставить занятую уже ими часть фольварка». Из последующего его изложения следует, что первая атака русских на Спас была отбита. При этом «Яшвиль велел открыть огонь лёгкой № 26 роте и шести орудиям конной № 3 роты, чтобы прикрыть отступление нашего левого фланга и остановить движение баварских колонн, которые наступали против него. Огонь этих двух батарей привёл баварцев в беспорядок».

Между 9 и 10 часами Яшвиль во второй раз атаковал Спас. По словам Графенройта, новые русские «пушки направились тогда вперёд таким образом, что их число увеличилось до 16; их огонь продолжался; между тем, две наши батареи через час вынудили их снова замолчать. Немного спустя, группа из двенадцати пушек, которая приехала им на смену, показалась на левом фланге; они уже выстроились на батарее и готовы были распрягаться, но, благодаря усердию, усилиям и активности моих унтер-офицеров и солдат, я своим хорошо направленным огнём не только помешал им распрячься, но и вынудил эту артиллерию ретироваться с чувствительными потерями. С тех пор батарея была оставлена в покое; она лишь выносила огонь неприятельских стрелков».[149]