Первое Полоцкое сражение (боевые действия на Западной Двине в июле-августе 1812 г.)

Витгенштейн уверял, что он «хотел оставаться в прежнем своем расположении. Невзирая на гораздо превосходнейшее число неприятеля, я надеялся вытеснить его из города, но, по причине выгодного для него местоположения и сделанных укреплений, это не могло состояться без большой потери с нашей стороны. Корпус же, мне вверенной, в пяти кровопролитных сражениях, не считая частые авангардные дела, потерял большое число храбрых воинов, а при прогнании неприятеля из Полоцка ничего не можно было ожидать полезного, кроме занятия сего города, тем менее каких- либо важных последствий, потому что неприятель не только успел увезти обозы и тяжести свои, но, имея два моста, прикрытые и защищаемые с обеих сторон мостовыми укреплениями, нашел бы в лесном местоположении левого берега Двины новые оборонительные способы; я же, без успехов Главной нашей армии, не мог отдалиться от берега сей реки».[160] Таким образом, российский генерал собирался выдавить неприятеля из Полоцка не лобовыми атаками, а с помощью демонстраций на его флангах.

Хотя союзники удержали свою позицию, но русские не удалились, даже лагерь Витгенштейна расположился в Присменице, всего в ¼ часа пути от Спаса. Лес, располагавшийся позади линии русских постов, скрывал движения войск, в то время как Витгенштейн мог видеть всё, что происходило в неприятельском лагере. Дибич пишет, что «Витгенштейн, не желая удаляться от своих линий, был вынужден разместить свою главную квартиру в Присменице, единственном пригодном для жилья селении, которое можно было разыскать в округе. Русские войска провели ночь в следующем порядке справа налево. Пехота: полки 23-й, 25-й и 26-й егерские, Тульский, Эстляндский и запасный батальон 18-го егерского, батальон Навагинского полка, полки Пермский, Могилевский, Севский, Калужский, Сводный пехотный, 24-й егерский, сводные гренадерские батальоны 5-й дивизии. Артиллерия на позиции: шесть орудий батарейной № 28 роты, конная № 1 рота, шесть орудий батарейной № 27 роты, шесть пушек батарейной № 5 роты, лёгкая № 9 рота, шесть орудий батарейной № 28 роты и шесть пушек батарейной № 5 роты. Кавалерия, а также остальная пехота и артиллерия второй линии находились позади в различных точках. Правое крыло находилось на той же позиции, как перед сражением. Левое крыло опиралось своим правым флангом на Присменицу, своим левым флангом — к Полоте, его аванпосты были размещены вдоль оврага у Спаса… Русский резерв в течение ночи покинул Ропно и разместился на Невельской дороге позади нашего левого фланга, чтобы служить одновременно его поддержкой. Полковник Сивере получил приказ начать строительство моста на Полоте возле Боровки… Репнин прибыл ночью к Полоцку, его войска вернулись в линии, из которых они прежде были выделены».

По словам Каховского, он получил приказ Довре «направиться с резервом… к отряду полковника Властова, расположенному на левом фланге, чтобы поддержать его в случае необходимости». Репнин писал: «Заняв позицию возле Полоцка, полки дивизии, которые были мне доверены, Сводный кирасирский полк и Сводный гвардейский полк, находились, 1-й в центре 2-й линии, а 2-й распределён следующим образом: эскадрон драгун гвардии на правом фланге для поддержки батарей и егерского полка полковника Фролова; эскадрон улан на левом фланге под командой полковника Властова, а эскадрон гусар гвардии на правой стороне большой дороги из Себежа в Полоцк, в прикрытии батарей полковника Зальцмана». Репнин находился при Сводном кирасирском полку. Балк, назначенный командующим кавалерией, разместился «со Сводным кирасирским полком и двумя слабыми эскадронами Рижского и Гродненского полков в центре… Другие кавалерийские полки и эскадроны находились на обоих флангах, находясь под непосредственным командованием командиров флангов». Всего 1-й корпус насчитывал 18 тыс. чел.

В мемуарах Сен-Сир писал, что ночью «собрал большую часть своих генералов, чтобы сообщить им своё намерение атаковать на следующее утро неприятеля всеми силами; он оправдывал это намерение близостью русских, не позволявшей посылать отряды для фуражировки и заставлявшей войска быть постоянно наготове без малейшего отдыха. События дня достаточно показывали намерение неприятеля не давать нам передышки и сражаться с нами, хотя бы даже оба французских корпуса перешли на левый берег Двины. Его положение было слишком угрожающим для того, чтобы принять какое-нибудь иное решение, кроме того, чтобы дать ему битву, которой к тому же даже при желании нельзя было надолго избежать, поскольку в тот день русский главнокомандующий начал возводить два моста… Невозможно было дольше оставаться в таком опасном положении; нужно было во что бы то ни стало отбросить противника», который «мог перебросить часть войск со своих флангов в наши тылы и захватить всех людей, которые рассыпались на десять льё вокруг, чтобы найти продовольствие для себя и для своих рот».