Первое поражение Сталина

Только потому и оказались без должного внимания, без незамедлительного принятия необходимых правовых актов Москвою в связи с постановлением IV Всеукраинского съезда Советов. Проходившего в Харькове, ставшем новой столицей УССР, с 6 по 20 мая, во время сражения за Киев.

IV Всеукраинский съезд Советов среди других принял и постановление «О государственных отношениях между УССР и РСФСР», провозгласившее: «УССР, сохраняя свою самостоятельную государственную Конституцию, является членом Всероссийской Социалистической Советской Федеративной Республики… Подтверждая соглашение между Центральными Исполнительными Комитетами УССР и РСФСР об объединении комиссариатов военного, финансового, железнодорожного, народного хозяйства, почт и телеграфов и труда, поручает будущему Центральному Исполнительному Комитету вести и дальше ту же самую политику к теснейшему сближению.

…IV Всеукраинский съезд Советов с уверенностью ожидает того времени, когда к Федерации советских республик России и Украины присоединятся новые союзные республики».³⁸

Пока же начавшееся объединение было выражено в делегировании тридцати членов ВуЦИК в состав ВЦИК.³⁹

И всё же, по вине комиссий и Политбюро, и ВЦИК (в которых председательствовал Каменев, непременно присутствовал Крестинский) даже год спустя «государственные отношения между двумя братскими республиками» оставались «лишь в процессе оформления и не вылились пока в определённые устойчивые формы».⁴⁰ Иными словами, в официальное провозглашение создания федерации.

Не менее странным выглядело равнодушие Каменева, членов его комиссий и в связи с провозглашением Советской власти в Баку. Только 25 мая, да и то по инициативе наркома по иностранным делам, Политбюро приняло назревшее ещё месяц назад решение: «Поручить т. Чичерину обратиться к азербайджанскому правительству с предложением открыть переговоры для определения отношений. По получении ответа назначить комиссию /четвёртую по счёту! – Ю.Ж./ из тт. Чичерина, Крестинского, представителей ВСНХ и военведа/Наркомата по военным и морским делам – Ю.Ж./».⁴¹

Очевидная фиктивность комиссий и Политбюро, и ВЦИК, их явное существование только на бумаге и привело к тому, что национально-государственное строительство в рамках РСФСР приняло стихийный, случайный характер, исключающий какой-либо продуманный план. Именно так возникла Карельская Трудовая Коммуна, созданная по инициативе Наркоминдела и Коминтерна.

Перед началом мирных переговоров с Финляндией Москве срочно потребовалась советская альтернатива признанной Гельсингфорсом в первых числах мая независимой Карелии. Той самой, что была провозглашена 1 апреля в селе Ухта на Национальном съезде, созванном Карельским Временным правительством, возникшим незадолго перед тем, 23 марта. Марионеточным, но, тем не менее, контролировавшим с помощью финских войск Ребольскую и Поросозерскую волости – всю западную часть края.

«Признать в принципе желательным, – отметило решение Политбюро от 18 мая 1920 года, – организацию Карельской Коммуны. Поручить проведение этого в жизнь комиссии из тт. Владимирского, Карахана, представителей финских, петроградских товарищей и немецкой компартии». А двумя неделями позже, 1 июня, последовало и окончательное решение: «Поручить Оргбюро по соглашению с тт. Зиновьевым, Владимирским и Чичериным утвердить постановление о создании Карельской Трудовой Коммуны для направления во ВЦИК. Поручить т. Владимирскому провести через Президиум ВЦИК постановление о создании Карельской Трудовой Коммуны, а Оргбюро с тт. Зиновьевым, Чичериным и Владимирским определить состав Карельского комитета /ревкома – Ю.Ж./».⁴²

Далее события развивались столь же стремительно. Уже 8 июня выполнил поручение Владимирский. В тот день и последовало постановление Президиума ВЦИК о создании новой административной и, вместе с тем, национально-территориальной единицы в составе РСФСР с необычным статусом. Не автономной республики, как то было прежде, а некоей трудовой коммуны. Названной так по аналогии с Северной коммуной, Союзом коммун Северной области, возглавляемых Зиновьевым.