Первое прикосновение (ЛП)

За мной последовал и Рив, испустив тихий стон, который удивительно гармонично сочетался с моим. Он достиг разрядки и лег рядом со мной.

У меня ушли все силы на то, чтобы не повернуться и не влепить ему затрещину.

Или пнуть. Бить Рива кулаками, пока он не объяснит, на хрена сделал то, что сделал. Мутузить его, пока до него не дойдет, насколько сильно я зла, истерзана ревностью, смущена и напугана им. Бить и царапать, пока он не пообещает, что больше не будет так делать.

Но предпочла сдержаться. Потому что на самом деле не хотела, чтобы Рив это обещал. Я попросила его быть самим собой со мной. И мне это нравилось, несмотря на страх. А может, именно из-за него.

Мне стало стыдно.

Эта эмоция ударила по мне так неожиданно, как страйк в боулинге, и я вновь почувствовала, как слезы подступают к глазам. Правда они никак не были связаны с причиной, по которой я плакала чуть раньше, когда была одна. Это было не горе. Это было что-то необъяснимое. Нечто новое. Нечто, что являло собой целый ворох мыслей, пытающихся добраться до меня. Нечто непреодолимое.

А отчасти я просто была не в ладу с собой. От осознания того, что находилась с этим жутким мужчиной в день, когда узнала о смерти подруги, да еще и после того, как думала, что он хотел меня убить — в душе начала формироваться новая рана. А возможно, это просто последствия очень хорошего оргазма.

Но скорее причина в том, что сейчас я была с Ривом.

Будто прочитав мои мысли, он резко приподнялся, испугав меня этим неожиданным движением. А потом напугал еще раз, когда повернулся ко мне и прикоснулся к щеке тыльной стороной ладони. И мой пульс, только начавший приходить в норму, вновь ускорился. Рив обычно не проявлял чувства после секса. И редко прикасался ко мне вот так интимно. От этого жеста я насторожилась и заволновалась. И с трудом сдержалась, чтобы не съежиться.

А потом встретилась с его теплым взглядом и поняла, что он осматривал меня. Проверял, в порядке ли я. Рив, будто извиняясь, нежно и искренне поцеловал меня в лоб.

Когда он отстранился, его глаза были полны сожаления. И я почувствовала острую необходимость его успокоить. Сказать ему, что все хорошо, а потом отругать за то, что он испытывал угрызения совести. Ведь Рив дал мне именно то, что мне было нужно — напугал, но не навредил.

Но я была смущена и растеряна, а потому смогла выразить все свои мысли лишь взглядом. Показать, что я в полном порядке. Даже если на самом деле это было не совсем так.

Рив, казалось, что-то понял. Он расслабился и растянул губы в улыбке.

— Знаешь, что мне нравится больше всего?

Понадобилась минута, чтобы понять, о чем он говорил. Прошло не так много времени с того момента, как он спросил, что в его сегодняшнем вторжении в мой дом понравилось мне больше всего, однако, казалось, что минула целая вечность.

— Нет, что? — Я старалась говорить ровно, но к глазам подступили слезы. Пришлось приложить все силы, чтобы не расплакаться.

Но, похоже, у меня ничего не вышло, потому что Рив стер пальцем одну слезинку. И наклонился, чтобы слизать вторую, когда она потекла по моей щеке.

Все тело покрылось мурашками, и я не могла точно понять, тронуло это меня или же напугало. Скорее всего, и то, и другое.

Рив серьезно посмотрел на меня.

— Мне понравилась та часть, где ты все равно пришла вечером ко мне. — Он потянулся, чтобы оставить на моих губах легкий поцелуй, а потом лег обратно на кровать.

Я вновь парила. Почти так же высоко, как и во время оргазма. Рив обладал властью надо мной. Хотела я того или нет.

Потом закрыла глаза — эмоции переполняли меня сильнее, чем когда-либо. Я находилась на грани того, чтобы влюбиться в мужчину, к которому мне никак нельзя испытывать чувства. Рив был непредсказуем. Один раз он мог быть нежным, другой — пренебрежительным. Рив действительно меня пугал. И он делал страшные вещи. Мог даже сделать то, что, не сомневаюсь, разрушило бы меня.

Но я все равно оставалась с ним. Ничего нового. Лишь то, что я и так все время знала, но отказывалась принять. С тех пор, как оборвала связь с Эмбер, я очень старалась подавить в себе склонность к разным извращениям. Доказать, что не завишу от них. Но больше бежать от себя не получалось. Я действительно зависима. Зависима от тех отношений, когда мужчина знал, чего я хотела. Когда мужчина решал, что мне делать и как. Когда он решал, что делать со мной. А это означало, я даже более непредсказуема, чем Рив.

Выходило, я на самом деле принадлежала ему. Намного глубже и сильнее, чем подразумевал Рив, когда говорил об этом. Принадлежала ему, как хорошая идея принадлежала человеку, который ее придумал. До знакомства с Ривом я являла собой лишь кусочки пазла. Он же собрал их все воедино и дал готовой картине название. И мне уже никогда не стать прежней. В каком-то смысле, что бы с нами ни происходило в дальнейшем, я всегда буду принадлежать ему.